К 1990 году необходимость реформ в кризисной советской экономике была очевидна. Пустые полки, очереди и карточки — были наглядным доказательством этих проблем. К 1990 году Советский Союз подошёл с целым «букетом» экономических, административных и даже чисто психологических проблем, порождавших глубокий экономический кризис. Понятно, что одним росчерком пера невозможно было решить проблемы, копившиеся десятилетиями, поэтому ставка была сделана на поэтапный выход из кризиса. Одним из вариантов выхода из этого кризиса и должна была стать «Программа 500 дней».
§ Предыстория
Тяжелый экономический кризис конца 1980-х подталкивал к поиску путей реформирования советской экономики. Довольно красочно ситуацию иллюстрирует статистика продаж пищевой продукции, опубликованная в журнале «Вопросы экономики» в 1990 г. В 1985 г. из 179 товаров продавалось без перебоев 28 (16%); В 1988 г. из 221 товара продавалось без перебоев — 24 (11%); В январе-июне 1989 — из 221 товара продавалось без перебоев — 12 (5%);
Украина между МВФ и Коломойским — экономист Сергей Алексашенко — krym
Как видно из таблицы, — в первой половине 1989 года, только 5 % продовольственных товаров можно купить без перебоев. В других группах товаров ситуация так же критическая, так, например, в категории «ткани-одежда-обувь» — свободно можно купить только 12 % товаров. 1 При этом очевиден был и нарастающий характер дефицита. В число дефицитных теперь попадали и те товары, которые ещё в 1987 г. можно было относительно легко купить, например, моющие средства, карандаши. 2
В 1989 г. решением Первого Съезда народных депутатов СССР была создана ГКЭР (Государственная комиссия по экономической реформе») 3 В состав этой комиссии вошли видные ученые экономисты того времени А.Аганбегян, С. Шаталин, В. Мартынов, Р. Евстингеев и др. В комиссию был так же привлечен Григорий Явлинский, возглавлявший до этого отдел в Госкомтруде.
Забавный психологический штрих — в своих воспоминаниях Абалкин пишет: «На большом длинном столе для заседаний я поместил таблички с ленинскими из доклада на IV Конгрессе Коммунистического интернационала». 4 Т.е. люди, искавшие выход из проблем плановой экономики, проводили свои обсуждения в соседстве с заветами Ильича, что конечно симптоматично.
Тем не менее, была создана исследовательская экспертная среда, дискуссии в которой, постепенно стали приводить к появлению различных экономических программ и предложений. Одной из таких программ и стала так называемая «программа 500 дней» Шаталина-Явлинского. При этом надо сказать, что еще с 1988 академик Шаталин был знаком с Горбачевым и был его советником.
Вот как сам Михаил Сергеевич описывает «подключение» Шаталина: «Где-то в конце 1988-го — начале 1989 года академик стал моим неформальным советником по экономическим, и не только экономическим, вопросам. К зарождению концепции Явлинского Шаталин не имел прямого отношения. Он был подключен к этой работе, что называется, на ходу. С большим рвением отнесся к новому поручению, и с этой точки зрения вполне обосновано, что «500 дней» стали называть программой Шаталина — Явлинского.» 5
Задорнов о бедной России, коронавирусе и преследовании банкиров
Другим сильным проектом была так называемая программа «Абалкина-Рыжкова», названная так в честь экономиста Льва Абалкина и Премьер-министра СССР Николая Рыжкова, активно поддерживавшего ее. Таким образом, конкуренция развернулась между двумя главными экономическими программами: Абалкина-Рыжкова (более консервативная) и Явлинского-Шаталина (более реформистская). Данное явление получило в истории название — «война программ». Официальный старт программе был дан 27 июля 1990 года, когда Михаил Горбачев и Борис Ельцин подписали совместное поручение о разработке «программы 500 дней». В данном случае реформаторский настрой Горбачева и тогдашняя популярность Ельцина могли придать существенный импульс проекту.
§ Суть программы 500 дней
В первую очередь, следует сказать, что название «программа 500 дней» не было официальным. Официальным названием документа было «Переход к рынку концепция и программа». Уточнение про определённое количество дней прикрепилось позже в виде своеобразного маркера. Далее следует остановиться на положениях этой программы т.е. собственно что она предлагала.
✔ Приватизация и институт частной собственности. Понятно, что в СССР практически всё было в государственной собственности, соответственно программа предусматривала приватизацию государственных активов. Отдельно оговаривался добровольный характер приватизации. Для того, чтобы в процессе приватизации смогли участвовать не только единицы, обладающие сверхкрупными запасами денег, предусматривались различные формы перехода собственности, такие как например аренда или выкуп в кредит. Широкий охват приватизации понимался как своеобразный акт социальной справедливости, форму «закрепления права человека на его долю в национальном богатстве страны». 7
Понятно, что для того, чтобы что-то продать нужно хотя бы преблизительно оценить стоимость продаваемого. Соответственно для продажи гос. собственности требовался качественно проведённый процесс инвентаризации. В программе отдельно оговаривалось каким образом инвентаризация должна была проходить и какими органами власти проводиться. Ключевую роль в процессе оценки должны были сыграть местные Советы.
✔ Право на экономическую деятельность. Предпринимательская деятельность декриминализовывалась. В свою очередь, равенство прав участников экономической деятельности гарантировалось. Трудовые коллективы после обращения в Фонд государственного имущества получают возможность перевести своё предприятие из государственной собственности в частную.
✔ Свободное ценообразование. В отличии от предыдущих попыток реформирования экономики программа Шаталина предлагала не косметическую коррекцию (например в сфере ценообразования), а полноценный переход к рыночной экономике. К 1990-му году стало очевидно, что регулируемое повышение цен всё равно не приводит к заполнению полок в магазинах.
Т.е. отсутствует механизм свободного ценообразования (так называемые «ножницы Маршала»). Продавцы считают установленную цену слишком низкой и всё равно «приберегают» товар насколько это возможно разумеется. Нет мотивации для увеличения производства. Отдельно оговаривалось, что отпуск цен будет начинаться от менее социально значимых товаров к более значимым.
✔ Преодоление монополизма. По данным Госснаба СССР доля монопольного производства в машиностроении составляла 80 %. А в некоторых видах продукции (например бытовые кондиционеры) составляла — 100 %. Т.е все изделия этого типа производились на одном заводе. Понятно, что ни о какой конкуренции и достижении «конкурентных преимуществ» в таких условиях речь идти не могла. Программа Шаталина-Явлинского возлагала надежды на новый класс собственников предприятий, которые в результате конкуренции между собой будут выдавать более дешёвую и качественную продукцию. С юридической точки зрения регулировать вопрос монополий должен был закон «Об основах антимонопольного законодательства в СССР», который предлагалось принять до 1 января 1991.
✔ Экономические права Республик и Союзного Центра Этот пункт был, возможно, самым слабым уязвимым местом программы. Из-за развернувшихся политических противоречий между Республиками и Центром вопрос полномочий и компетенций был крайне конфликтным. К тому же постоянно меняющаяся ситуация (объявления независимости, избрание новых органов власти и т д.) делали даже самый детально прописанный сценарий неактуальным в течении короткого промежутка времени. Программа закрепляла за республиками ответственность за ситуацию на своей территории.
Что касается Союзного центра, то он должен был действовать в рамках прав, делегированных республиками, управлять общесоюзным имуществом и обеспечивать согласованность в ходе проведения реформ. При этом рыночная экономика предполагалась как наиболее оптимальный фундамент для «добровольного объединения суверенных республик в рамках обновленного Союза». 8
§ Этапы
Проводить изменения предлагалось поэтапно. Всего 4 этапа:
I) Первые 100 дней: 1 октября 1990 — начало 1991 года — дни чрезвычайных мер. Массовая приватизация объектов государственной собственности. Изменения в законодательстве, в т.ч. исключение з уголовного и административного законодательства статей, предусматривающих наказание за предпринимательскую деятельность.
Сокращается не менее чем на 75% помощь (кроме гуманитарной) иностранным государствам. В то же время прикладываются усилия по частичной продаже на мировом рынке задолженностей других стран СССР. В ноябре 1990 г. в Москве должна открыться Фондовая биржа.
II) 100-й — 250-й дни: либерализация цен и активное продолжение процесса разгосударствления экономики. Особенно активно процесс разгосударствления должен идти в сферах общественного питания и обслуживания населения. При этом активно развивается рыночная инфраструктура (т.е. биржи, банки, финансовые учреждения и др.). Отмен контроля за ценами должен привести к появлению большого кол-ва товаров в свободной продаже, цены на которые будут выше государственных, но ниже чем на черном рынке.
III) 250-й — 400-й дни: стабилизация, продолжение процесса разгосударствления, активизируется антимонопольная политика. К 400 дню из государственной собственности должны быть приватизированы до 30—40 процентов основных фондов промышленности, до 50 процентов активов в сфере строительства и автомобильного транспорта, не менее 60 процентов торговли, общественного питания, бытового обслуживания. Кроме того, к 400-му дню должен быть снят государственный контроль с 70-80 % товаров и услуг. Рубль становится конвертируемым.
IV) 400-й — 500-й дни: начало экономического подъема, уже опирающегося на рыночные механизмы. На этом этапе начинает складываться внутренняя конкуренция в том числе с иностранными производителями. При этом таможенные тарифы защищают молодого российского производителя. Создается рынок рабочей силы, институт прописки отменяется. Что касается финансовой сферы, то там вводится налог на доходы по ценным бумагам и от операций с ними.
Очевидно, что все перечисленные активные реформы нуждались в определённой поддержке со стороны государства, которая так же была прописана составителями проекта. В первую очередь регулирующую функцию продолжал выполнять госзаказ. Этот казалось бы уходящий в прошлое экономический рычаг должен был сыграть стабилизирующую роль в процессе перехода к новой экономике. Однако, теперь госзаказ должен был осуществляться на основе договорной цены.
С одной стороны, госзаказ предохранял от простоя, привыкшие работать по такой схеме предприятия, но в то же время договорная цена внедряла рыночную культуру отношений. Заниматься размещением госзаказов и составлением договоров должна была Государственная контрактная система. Таким образом, видно, что государство всё ещё оставляло за собой ключевые рычаги управления экономикой.
Предусматривалась так же определённая финансовая подстраховка предприятий с помощью специальных стабилизационных фондов. Источниками средств для этих «кубышек» должны были стать целевые бюджетные ассигнования, выручка от продажи облигаций, организуемых ими лотерей. Предполагалось что такие фонды будут рассматривать обращения государственных предприятий на определённых условиях. Т.е. финансовую поддержку должны были получать не все подряд а те кто сформулирует «детально обоснованные просьбы» и будет при этом реально затронут переходом в новую экономическую систему. Кроме того, предполагалось поощрение «на всех уровнях» создания предпринимателями рыночной инфраструктуры т.к. для новой мобильной экономики требовались новые склады, базы и т д.
До 1 января 1991 г должен был быть принят Закон «Об основах антимонопольного законодательства в СССР», который бы определял черты недобросовестной конкуренции и соответственно задавал бы ясные правила игры в плане честного коммерческого соперничества.
Понятно, что все эти «меры», «способствования» и «поддержки» требовали серьезных вливаний в Союзный бюджет. Его предполагалось отчасти пополнить за счёт Общесоюзного Федерального налога + сокращения на 80 % помощи другим государствам. (СССР активно спонсировал компартии в разных странах мира, снабжал дружественные государства оружием) + годовой мораторий на принятие новых бюджетных программ стоимостью более 100 млн.р. + сокращение расходов бюджета, признанных неэффективными.
§ Судьба проекта
3 сентября 1990 г. депутаты Верховного Совета РСФСР начали знакомиться с программой 9 . В итоге программа Шаталина-Явлинского была принята Верховным Советом РСФСР 11 сентября 1990 г, однако на Союзном уровне её ход был остановлен. Возникла идея объединить программу 500 дней с программой Абалкина-Рыжкова, но это размывало какую-либо конкретику. Явлинский сформулировал невозможность такой интеграции фразой «нельзя скрестить ужа и ежа», после чего подал в отставку.
В своей автобиографической книге «Жизнь и реформы» Михаил Горбачев оценивает эти программы не только с экономической, но и с политической точки зрения. «Программа правительства исходила не только из экономического союза между республиками, но так же из сохранения единого союзного государства с регулирующими функциями Программа же Шаталина — Явлинского, признавая необходимость экономического союза республик, оставляла за скобками саму проблему сохранения их политического союза». 10
Таким образом, Союзное руководство подсознательно или рационально чувствовало угрозу в этом проекте. В итоге нежелание «остаться за скобками» будущих экономических перемен, вероятнее всего, и склонило чашу весов против этой программы на Сюзном уровне.
Чуть больше чем через год многие из пунктов этой программы будут применены командой Гайдара. Время решительных мер настанет видимо уже после полной дискредитации попыток решить глубинные проблемы полумерами. Конечно, дискуссионным остаётся вопрос о том, мог ли по сути год сэкономленного времени сделать реформы не столь болезненными. Ситуация 1990 г. хоть и была плохой, но всё же была лучше ситуации, возникшей к осени 1991 г., (В 1990 — спад экономики — 2%, в 1991 — уже 9 %), а проведение экономических реформ, как известно, требует определённой управляемости системы, доверия граждан и т д.
Так же дискуссионным остаётся вопрос о том, с чего следовало начинать переход к рынку: с либерализации цен или приватизации? В 1992 г. в ходе реформ Гайдара первичным стала либерализация цен, приватизация пошла позже, в то время как в проекте Шаталина-Явлинского приватизация должна была быть выполнена на первом этапе, а уже либерализация цен на втором. Т.к. отпуск цен в отсутствии массового собственника мог привести к более долгому процессу образования рыночных цен. Иными словами, дискуссия о том была ли «программа 500 дней» упущенным шансом или нереализуемой утопией будут еще продолжаться довольно долго.
§ Авторы «Программы 500 дней»
В конце опубликованной программы содержится список её составителей, это: С. Шаталин, Н. Петраков,Г. Явлинский, С. Алексашенко, A. Вавилов, Л. Григорьев, М. Задорнов, B. Мащиц, А. Михайлов, Б. Федоров, Е. Ясин, В. Мартынов, Т.Ярыгина. 11
Кроме того, составителями программы от имени Союзных Республик были:
Явлинский Г., Федоров Б., Михайлов А., Задорнов М., Ярыгина Т.;
Источник: allperestroika.ru
500 дней до рая
ФОТО: ЮРИЙ ЛИЗУНОВ, ВЛАДИМИР МУСАЭЛЬЯН/ТАСС
Основным претендентом на пост российского премьера был глава концерна «БУТЭК» Михаил Бочаров. Однако премьером стал зампред союзного Совмина Иван Силаев. Но Бочаров успел породить определенный казус. Как кандидату в премьеры ему нужна была программа. И он стал убеждать Ельцина и депутатов, что такая программа у него есть, и она предполагает переход к рынку за 500 дней.
Основой ее стала программа Явлинского, которая попала к Бочарову. Совершенно справедливо, что такая ситуация возмутила Явлинского. Он и Евгений Ясин потребовали разъяснений от Бориса Ельцина. В ответ Ельцин предложил Явлинскому стать вице-премьером, главой Госкомиссии по экономической реформе. А Ясин не получил ничего.
МЕЖДУ ЕЛЬЦИНЫМ И ГОРБАЧЁВЫМ В ответ активизируется горбачевская сторона. В стане Президента СССР хорошо понимают, что готовящаяся отдельная российская программа по переходу к рынку – это не только перехват инициативы у союзных органов власти, но и шаг по дезинтеграции СССР.
И Горбачёв с сотоварищами видят единственный выход из ситуации: предложить Ельцину совместно разрабатывать программу перехода к рынку. Более того, сам Явлинский был не против такого варианта. Во время своего разговора с Ельциным он так и говорит, что бессмысленно разрабатывать его программу только в рамках РСФСР.
Этот разговор состоялся в середине июля во время отпуска Ельцина в Юрмале. 27 июля Горбачёв, Ельцин и два премьера – Николай Рыжков и Иван Силаев – подписывают союзно-российское соглашение о создании общей экономической программы. У каждого из участников данного соглашения были свои планы на будущее: Горбачёв считал, что он затянул в рамки договоренностей Ельцина.
А вот Ельцин имел свой план: он считал, что может требовать от Горбачёва назначать на ключевые должности союзного правительства свои креатуры. И если он продавит этот вопрос, то тогда он захватит союзный Совмин. А если не продавит, то у него будет повод обвинить Горбачёва в срыве договоренности и идти по пути суверенизации.
2 августа Горбачев подписывает распоряжение «О подготовке концепции союзного перехода на рыночную экономику как основы Союзного договора», согласно которому образовывалась рабочая группа, которая к 1 сентября должна была разработать программу. Сама ситуация явно смешная: как можно разработать сложнейшую программу для такой сложнейшей страны, как СССР менее, чем за месяц.
В ее состав вошли как члены близкой к Горбачёву команды экономических советников (Станислав Шаталин и т.д.) и эксперты двух Совминов – СССР и РСФСР. Фактическими руководителями группы были Станислав Шаталин и Григорий Явлинский. Контроль за ее деятельностью был возложен на Президента СССР и председателя Верховного Совета РСФСР.
А союзный премьер Николай Рыжков оказывался как бы ни при чем. А ведь еще 4 июня Верховный Совет обязал Совет Министров СССР представить все к тому же 1 сентября программу перехода к рынку. Ответственным за это был вице-премьер союзного правительства и председатель Государственного комитета по реформированию экономики Леонид Абалкин.
Формально он вошел и в комиссии Шаталина-Явлинского. Однако реально возникла конкуренция двух программ. Тут имел место и некоторый нюанс. Дело в том, что к тому моменту и Горбачёв, и Ельцин были крайне недовольны Рыжковым. Ельцин еще со свердловских времен не терпел Рыжкова.
А Горбачёв был очень насторожен по отношению к премьеру, когда в марте 1990 года вдруг выяснилось, что он может стать ему альтернативой. В итоге весь август 1990 года прошел под знаком борьбы между двумя рабочими группами – шаталинско-явлинской и абалкинской. Отзвуки этой борьбы доносились до форосской резиденции, где отдыхал Михаил Горбачёв.
И в районе 19 августа Горбачёв принял стратегическое решение: он поручил Александру Яковлеву разработать проект Кабинета министров при президенте, который заменит самостоятельный Совет Министров СССР. Два дня спустя – 21 августа – во время встречи Горбачёва из отпуска Рыжков вступил в полемику со своими оппонентами из группы Шаталина-Явлинского.
22 августа Горбачёв пять часов встречался с членами шаталинской группы. 23 августа – прошла его встреча с Рыжковым. А 30–31 августа прошло расширенное заседание Президентского совета и Совета Федерации, на котором конфликт команд Рыжкова-Абалкина и Шаталина-Явлинского вышел в открытую фазу.
4 сентября Горбачёв на совещании в Кремле заслушал авторов обеих программ – Абалкина и Явлинского. Это вылилось в открытый спор. И по итогам совещания Горбачёв заявил, что поручает академику Абелу Аганбегяну (не входил ни в группу Абалкина, ни в группу Шаталина-Явлинского) собрать разработчиков обеих программ и сделать общий документ.
Принято решение доразработки документа Аганбегяна не обсуждать ничего на Верховных Советах – союзном и российском. Однако 10 сентября российский парламент начал обсуждение программы Шаталина-Явлинского, и 11 сентября утвердил эту программу и направил ее своим союзным коллегам. А Горбачёв был на встрече со своим американским коллегой Джорджем Бушем-старшим в Финляндии.
Синхронно 10–11 сентября шла сессия Верховного Совета СССР. Вечером 10 сентября премьер Рыжков направил в союзный парламент свою программу, так как российские коллеги нарушили договоренность.
21 сентября Горбачёв делает «ход конем»: он заявляет на сессии Верховного Совета, что необходимо подготовить программу на основе (а) программы Шаталина-Явлинского, (б) программы Абалкина и (в) взяв за основу компромиссный вариант, подготовленный Аганбегяном. То есть фактически Горбачёв похоронил проект Явлинского. Не исключено, что при этом Горбачёв еще и сознательно издевался.
А иначе, как объяснить тот факт, что на одном из совещаний по новой программе основной спор свелся не к содержанию, а к количеству страниц, на которых она должна быть изложена. 9 октября Верховный Совет РСФСР принял постановление, что «500 дней» – это единственный путь спасения страны, и если союзные власти не поддержат, то Россия будет реализовывать ее самостоятельно.
Однако 17 октября автор «суперплана» Григорий Явлинский подал в отставку. Его заявление лежало без движения до ноября, и было подписано 21 ноября. Так что же знаменовала вся эта история? СУХОЙ ОСТАТОК С помощью игры в «500 дней» оба центра власти – союзный и российский – добились своих тактических целей.
Ельцин сумел показать, что его штаб имеет прорывные идеи в области экономики, ради которых он даже готов сотрудничать с Горбачёвым. И фактически достиг своей главной цели: он продемонстрировал, что якобы вынужден дальше идти по пути суверенизации РСФСР, так как Горбачёв недоговороспособен.
Горбачёв же не сумел запутать договоренностями Ельцина, но он сумел использовать новоявленного российского лидера и Явлинского как таран против ставшего его оппонентом премьера Рыжкова. Отказ от «500 дней» породил открытое противостояние консервативного и либерального крыла горбачевского окружения.
И чтобы снять это противостояние Горбачёв объявил 17 ноября о роспуске Президентского совета и Совета Министров СССР и создании вместо них Совета национальной безопасности и Кабинета министров при президенте. В тот же день о своем желании покинуть союзное правительство заявил главный оппонент Явлинского – Леонид Абалкин.
По всей вероятности, ни Горбачёв, ни Ельцин не собирались всерьез использовать «500 дней» в качестве экономической программы. Их цель была другая: оба они хотели достичь своих сиюминутных политических целей, переиграть друг друга.
Горбачёв и Ельцин, похоже, хорошо понимали всю разрушительную сущность этой программы. Причем Ельцин, видимо, опасался разрушительной силы «500 дней» больше, чем Горбачёв. Ведь в отличие от союзного президента он был восходящей политической звездой, боявшейся растерять рейтинг.
Якобы в одной из бесед с одним из влиятельных американских сенаторов-республиканцев Ельцин спросил, может ли реализация программы «500 дней» отрицательно сказаться на его политических перспективах. Сенатор ответил, что да. Тогда Ельцин сказал, что не будет реализовывать программу до своих выборов президентом России.
ГРИГОРИЙ ЯВЛИНСКИЙ. ФОТО: ВАЛЕРИЙ ХРИСТОФОРОВ/ТАСС Что же касается Явлинского, то эти события не сделали его «автором рыночных реформ», но превратили в многолетнего героя политической сцены, существующего на ней до сих пор.
И пусть сегодня его место на этой сцене весьма скромное, но в былые времена он был там одним из центральных и колоритных персонажей. Вообще вся эта история напоминает «скверный анекдот», если пользоваться терминологией русского классика. Некий научный сотрудник, получивший номенклатурную должность, сочиняет утопическую программу перехода к рынку.
Эта программа сразу становится частью аппаратной борьбы. Потом текст программы просто крадут, а когда это выясняется, то автору программы предлагается в качестве отступного высокий административный пост. Программу, конечно, не то что не реализовали, но даже не смогли утвердить. Зато ее автор превратился в политика и неоднократного участника президентской гонки.
Все это было бы крайне смешно, если бы не было так грустно. Весь этот фарс разыгрывался на глазах у всего общества. И общество вполне серьезно внимало этому фарсу. Можно, конечно, сказать, что общество было неинформированно об истинной подоплеке событий. Однако все это происходило в период беспрецедентной гласности.
Кроме того, даже минимальных экономических знаний было достаточно для того, чтобы понять, что та программа, которую предлагал Явлинский, нереализуема. Тем более, в такие сжатые сроки. Общество все это видело и не могло не понимать. Однако рассматривало все это шоу всерьез. Итог всей этой ситуации – известен.
Однако, видимо, что Россия вступает в такой период, который очень похож на перестройку. Хочется надеяться, что история не повторится.
Источник: www.sovsekretno.ru
«Для меня Беловежские соглашения с самого начала были неприемлемы» Григорий Явлинский о том, чем была хороша программа «500 дней» и почему удалась «перестройка» по-горбачевски
Цикл Перестройка, демократия, гласность!
Тридцать лет назад, в марте 1985 года, к власти в СССР пришел Михаил Горбачев. Спустя месяц после назначения на пост генерального секретаря, он, подражая Ленину, озвучил знаменитые «апрельские тезисы», от которых принято вести начало перестройки. Свой взгляд на события 30-летней давности высказал «Ленте.ру» бывший заместитель председателя Совета министров РСФСР и председатель Госкомиссии по экономической реформе в 1990 году Григорий Алексеевич Явлинский.
Как вы оценивали перестройку в 1985 году, когда она только была объявлена, и как оцениваете сейчас?
Явлинский: В 1985 году я оценивал перестройку скептически, как, впрочем, и все иные инициативы власти в то время. По роду своей работы в течение предшествовавших десяти лет (Госкомитет СССР по труду и социальным вопросам — прим. «Ленты.ру») я участвовал в разработке и реализации многих мер, предлагавшихся властями. Постепенно становилось совершенно ясно, что ничего из этого работать не будет.
Был ли у перестройки шанс и если да, то когда и почему он был упущен?
Вначале надо бы сказать, что это такое — перестройка. Разговоров было очень много, но по существу смысл того, что тогда произошло, был исключительно в одном: на высшем уровне было принято решение, что люди могут говорить публично то, что они думают, и их за это не только не уничтожат и не посадят, но даже не уволят с работы.
Этого никто не ожидал, ничего подобного не было с октября 1917 года. Появилась свобода слова, и ушел страх. Всё. Остальные процессы развивались как следствие. Поскольку вся политическая система была построена на лжи, элемент правды оказал на эту систему сокрушительное влияние и она развалилась.
Роль личности в истории России велика, деятельность Горбачева на посту руководителя государства, судя по опросам общественного мнения, оценивают негативно: «Развалил Союз, перестроить социализм не сумел». Как вы оцениваете его роль?
Роль Горбачева заключалась в том, что он дал сотням миллионов людей реальную свободу. Возможно, кто-то скажет, что он дал ее слишком быстро… Но все так произошло не потому, что он так задумал: процессы, вызванные к жизни появлением свободы, оказались такими мощными, что тоталитарная коммунистическая система их переварить была не в состоянии.
Получив свободу, ею пользуются по-разному. Например, народ Финляндии, получив свободу от России в 1917 году, создал современное высокоразвитое европейское государство, то же сделали все восточноевропейские народы после 1990 года, а уж как полученной от Горбачева свободой распорядились у нас — это ответственность постсоветского правящего класса. Что касается опросов, то они, кстати говоря, сейчас в России ничего, кроме эффективности влияния телепропаганды на людей, не отражают. Изменится вектор пропаганды — изменятся результаты опросов. Это следствие монополии государства на все политически влиятельные СМИ.
Григорий Явлинский, 1989 год
Фото: «Огонек» / «Коммерсантъ»
Можете предположить, что бы было, если бы Громыко не выдвинул Горбачева, а во главе государства стал, например, Лукьянов — умеренный реформатор того времени? Перестройка пошла бы хуже-лучше?
Никакого умеренного реформаторства в Лукьянове я никогда не замечал. Его участие в путче — да, замечал… Если бы руководителем страны стал Анатолий Иванович, наверное, не было бы перестройки и развал системы произошел бы несколько позже и как-то по-другому. Ведь перестройку начали не от хорошей жизни, а оттого, что система слишком сильно отставала, поскольку у нее были объективные ограничения. Изменения все равно должны были произойти.
Яковлев предлагал еще в 1985 году на заседаниях Политбюро первые шаги перестройки — введение двухпартийной системы. Как вы считаете, если бы этот план сработал, удалось бы избежать развала СССР, раскола в обществе?
Искусственная многопартийная система существовала, например, в Польше и ГДР. Но декоративные партии никогда ни на что не влияют и ничего изменить не могут.
Программа «500 дней» до сих пор обсуждается среди людей, интересующихся перестройкой. Несколько вопросов о ней: Это спасательный круг социализму (попытка пойти путем, которым успешно идет Китай) или ультиматум — резкий переход к капиталистическим отношениям?
Программа «500 дней» была про то, как надо было готовить страну к переходу к эффективной рыночной экономике от уже неработающей плановой системы, как это сделать без катастрофы, без погружения всей страны в бедность, без гигантского спада производства. Программа последовательно, профессионально и, что важно, открыто публично формулировала план действий на первые полтора года реформ.
Например, предлагалось не устраивать гиперинфляцию и уничтожение сбережений, как это сделал Гайдар, а ликвидировать денежный навес путем предоставления людям возможности покупать мелкие и средние производственные активы за счет личных денег, накопленных за годы советской власти. Если бы люди получили возможность за свои сбережения купить магазины, рестораны, парикмахерские, мастерские, грузовые автомобили, автобусы и тому подобное, что тогда называли «средствами производства», то появилась бы реальная частная собственность, массовое предпринимательство, в России возник бы средний класс.
Вообще, одной из важнейших целей программы «500 дней» было заложить основу для создания в стране многочисленного и устойчивого среднего класса, чтобы на следующем этапе он смог стать участником акционирования крупных предприятий. Приватизацию можно и нужно было осуществлять именно так, а не через мошенничество с ваучерами и криминальные залоговые аукционы. Таким путем Россия могла построить эффективную экономическую систему современного капитализма.
Кроме того, «500 дней» была адресована всему Союзу, а не только России и предполагала сохранение общего экономического пространства между союзными республиками — банковский союз, единое таможенное пространство, свободная торговля, общее экономическое и трудовое законодательство…Подготовленный мною такой Экономический договор даже был подписан в Кремле 13 республиками, в том числе, кстати говоря, Украиной, осенью 1991 года. Но потом все это было уничтожено Беловежской пущей.
Прошло много лет, и сейчас уже задаются вопросом, кто основной автор программы «500 дней». Кто-то говорит, что вы, кто-то — что академик Шаталин, а есть мнение, что это просто переписанный текст программы польского министра Лешека Бальцеровича, разработанной для быстрого разгосударствления социалистической экономики Польши.
Вокруг этой программы всегда было множество мифов. Например, придумали, что она обещает через 500 дней жизнь как в Швейцарии или вот то, что вы спрашиваете… Станислав Шаталин был направлен Горбачевым как его представитель в группу, которая разрабатывала эту программу. Концепция программы к тому времени была уже разработана и опубликована в мае-июне 1990 года. В разработке подробной практической программы самое активное участие приняли такие люди, как Борис Федоров, Леонид Григорьев, Евгений Ясин, Михаил Задорнов, Алексей Михайлов и многие другие.
Что касается Лешека Бальцеровича, то он не занимался разгосударствлением социалистической экономики. Бальцерович занимался либерализацией цен и макроэкономической стабилизацией. Но в Польше это было возможно, потому что там было частное сельское хозяйство.
Бальцерович отменил государственный контроль цен на сельхозпродукты, в результате чего цены взлетели, но поскольку миллионы крестьян вышли на рынок и быстро появилась конкуренция, цены вскоре упали. У нас Гайдар сделал то же самое, но без частных производителей в условиях абсолютной государственной монополии. Цены взлетели за год на 2600 процентов, и произошла полная конфискация сбережений граждан.
Почему Горбачев не решился на вашу программу? 500 дней показались ему долгим сроком или на то были другие причины?
Потому что эта программа вела к реальной экономической независимости людей от государства, появлению рынков, свободе торговли. Это была уже не «перестройка», а настоящая реформа, необратимое движение к кардинальной смене системы. Программа требовала очень большой повседневной работы и личной ответственности за результаты. Ни окружение Горбачева, ни Ельцина этого не хотело, и программа «500 дней» так никогда и не была реализована.
Перестройка, плюрализм, гласность, ускорение. и вдруг на этом фоне события в Грузии в 89-м. Что это было, по вашему мнению?
Это была инерция системы. Система яростно сопротивлялась, а кроме того, у власти не было ни малейшего политического опыта, как себя вести в условиях свободы, как реагировать на народные движения, на политический экстремизм, как отличить одно от другого.
Возможно ли было избежать национальных конфликтов в СССР или это обязательное условие распада союзов?
Надо понимать, что Ельцин был первым секретарем обкома, руководителем Московского горкома, кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС. Когда процессами изменений руководят люди с такого рода опытом и мышлением, решить эти проблемы без тяжелых конфликтов, как правило, невозможно. Межнациональные проблемы требуют особого подхода. Чтобы избежать конфликтов, необходимо, во-первых, глубоко понимать их причины, во-вторых, хорошо представлять, что нужно сделать, и, в-третьих, владеть искусством достижения компромисса.
А что касается распада союзов, то посмотрите на Чехословакию. Чехословакия распалась на два государства — Чехию и Словакию, но это произошло мирно, потому что было в условиях европейского союза. В стране с коммунистической элитой, например, в Югославии, распад протекал со страшными трагедиями, многочисленными человеческими жертвами.
Во время так называемого путча ГКЧП вы были в Белом доме, а затем должны были участвовать в аресте министра внутренних дел СССР Бориса Пуго, то есть были в гуще событий. Расскажите — теперь, спустя годы, — что это было? Путч или, как утверждают ваши оппоненты из КПРФ, защита конституции и страны?
Да, я был в Белом доме во время попытки государственного переворота, потому что для меня было очевидно, что те, кто решил с помощью танков развернуть историю страны в обратную сторону, ошибаются. Усилия ГКЧП были прямо противоположны главному на тот момент вектору развития страны, его действия вели в абсолютный политический тупик и могли бы пролить очень много крови.
Хочу напомнить, что мои оппоненты из КПРФ сразу после путча единогласно проголосовали за поддержку Беловежской пущи и за прекращение существования Советского Союза. Вся фракция КПРФ в Верховном Совете РСФСР голосовала за Беловежский роспуск Союза единогласно. Они потом, спустя много лет, отменяли это решение, но это все равно что сделать из яичницы яйцо. Для меня Беловежские соглашения с самого начала были неприемлемы.
Что касается Бориса Карловича Пуго, то, как известно, он застрелился. Многие его коллеги этого не сделали и теперь чувствуют себя просто замечательно. А он был, видимо, человек искренний и понимал, что его эпоха закончилась. Как и, например, генерал Ахромеев. Это были люди, преданные своему времени, своей эпохе.
Некоторые историки считают, что одну из попыток перестройки предпринял Хрущев, но по разным причинам не пошел на слом сталинской системы, в эпоху Горбачева развалилась КПСС, СССР перестал существовать, а вот сталинская система, по их мнению, уцелела, суд над КПСС завершился ничем. Как вы считаете, действительно перестройка не была закончена?
Многие элементы отношений, которые были в сталинской системе, действительно сохранились. Никакой оценки сталинизму, кроме хрущевской внутрипартийной и потому отнюдь не полной, государство так до сих пор и не смогло дать, как и большевистскому государственному перевороту и негативным сторонам советского периода.
Если иметь в виду, что Горбачев не хотел в принципе переделывать систему, а хотел устроить «обновленный социализм», то есть суть советской системы сохранить, но кое-что обновить, то в этом смысле перестройка удалась. Многие ранее третьестепенные люди из прежней партийной и комсомольской номенклатуры стали бесконечно богатыми, только вместо разговоров о социализме теперь ведут разговоры о патриотизме. Верховенства закона как не было, так и нет, независимой судебной системы как не было при советской власти, так и нет сейчас, свободной политической прессы как не было, так и нет, межнациональные конфликты как были, так и остались… Посмотрите, экономика, как и до перестройки, по-прежнему полностью зависит от мировых цен на нефть и газ… Фасад, конечно, изменился, советскую номенклатуру заменила постсоветская, ряды перестроились, а вот настоящих реформ, полезных для страны и жизненно необходимых для большинства, так и не было.
Если при всем при этом Россия сохранится как единая страна, то настоящие, глубокие реформы еще впереди.
Источник: lenta.ru