Метадоновая программа что это

Заместительная метадоновая терапия: хрен не слаще редьки?

Подобное лечится подобным — этот лозунг гомеопатов могли бы взять на вооружение сторонники заместительной терапии. Лечить наркоманов наркотиками под контролем врачей сейчас принято в большинстве европейских стран. Такое «лечение» не освобождает от зависимости, но устраняет многие опасные «побочные» проблемы: грязные шприцы, СПИД, преступность. «Они хотят раздавать наркотик на улицах, как сладкую вату, — заявляют российские противники заместительной терапии. — Введение заместительных программ приведет к катастрофе».

Что такое ЗПТ?
Заместительная, или метадоновая, терапия (ЗПТ) — это особый вид помощи наркоманам, употребляющим опийные препараты (мак, героин, морфий). В рамках терапии наркозависимые получают вместо нелегального наркотика особые опиаты — метадон или бупренорфин. В правильной дозировке они не вызывают эйфорического, «опьяняющего» эффекта, но снимают «ломку». Механизм зависимости при этом, однако, не разрушается.

Что такое МЕТАДОН | Употребление, зависимость, лечение | Клиника Первый Шаг

И бупренорфин, и метадон выпускаются в таблетках, чтобы отвлечь пациента от «инъекционной» привычки. Бупренорфин по сравнению с метадоном имеет меньшую вероятность передозировки, более легкий синдром «отмены», но и большую стоимость.

Участник метадоновой программы раз в сутки (а бупренорфиновой — раз в двое суток) принимает положенный препарат, регулярно сдает анализы на употребление других психоактивных веществ. «Чистота» — одно из условий нахождения в программе. Впрочем, обычные опийные наркотики во время метадонового курса и не действуют, не приносят «кайфа»: препарат блокирует соответствующие рецепторы.

В соседней Украине такие программы работают уже пять лет, и заместительную терапию здесь получают более 5 тысяч человек. Чтобы узнать, как это происходит, мы отправились в Днепропетровск. В этом городе более двух тысяч официально зарегистрированных наркоманов (реальное их количество на порядок больше), пятьсот из них принимают заместительные препараты.

Добрая половина таких пациентов — носители ВИЧ-инфекции. Изначально программа предназначалась исключительно для инфицированных потребителей (остановить распространение СПИДа — это во всем мире одна из основных целей ЗПТ), но, когда желающие «лечиться» метадоном начали симулировать болезнь, покупая поддельные справки, программу открыли для всех.

По словам медиков, и сейчас попасть в ряды участников ЗПТ не так уж просто. Для этого нужно соответствовать многим критериям: среди них — неоднократные безуспешные попытки вылечиться традиционными способами, четкая мотивация, значительный «наркоманский» стаж.

Решение о приеме в программу принимает специальная комиссия по представлению лечащего врача-нарколога, а сами препараты выдаются исключительно в специализированных медицинских кабинетах. Днепропетровск — единственный город, где таких кабинетов пять. Обычно их бывает по одному на областной центр. Перед принятием препарата пациент расписывается в получении таблеток, после того как таблетки выпиты в присутствии врачей, медики осматривают рот больного — не осталось ли чего за щекой. Все эти строгости призваны не допустить попадания метадона «на улицу».

Пять лет без ломок

Ольга Беляева — эффектная женщина средних лет, руководитель донецкого благотворительного фонда «Виртус». Этот фонд, созданный в 2001 году для поддержки наркозависимых, был первым проводником и апологетом заместительной терапии в городе. Сегодня как член «Альянса» — международной организации противодействия распространению ВИЧ и СПИДа — «Виртус» занимается целым спектром программ «снижения вреда»: раздачей чистых шприцев, медицинским осмотром и социальной реабилитацией наркозависимых, всесторонней поддержкой пациентов «заместительных программ».

Как-то раз в Днепропетровск приехала из Киева комиссия по обмену опытом, рассказывает Ольга, на «сайте» — так называются кабинеты, где потребители получают положенный им препарат, — комиссия захотела посмотреть, как выглядит «процедура». Недолго раздумывая, Ольга взяла у медиков таблетки и при всех выпила. Демонстрация вызвала шок: «Зачем вы это сделали?» Как и большинство сотрудников «Виртуса», Ольга сама участник метадоновой программы, а в прошлом — потребитель «уличных» наркотиков.

Сергей и Елена — тоже наркоманы и тоже участники ЗПТ. До того как подключиться к программе, у каждого из них был более чем пятнадцатилетний стаж инъекционного потребления, опыт многократных реабилитаций, срывов, безуспешных попыток завязать. «В начале девяностых мы попытались убежать от проблемы, собрались эмигрировать в Польшу, думали бросить наркотик, начать новую жизнь, — рассказывает Елена. — Но у самой границы остановили машину — увидели поле мака, и все вернулось на круги своя».

«Где достать?» — вопрос, который тревожит наркомана постоянно. Где достать денег на зелье, где встретиться с дилером, где остановят менты и сколько отступных они возьмут. «Утром наркоман ищет деньги, вечером продавца, ночью колется, и с утра все повторяется снова, — объясняет Елена. — Когда ты сидишь на “героиновой системе”, нет никаких кайфов!

Наркотик нужен, чтобы просто прийти в нормальное состояние, ни о каком удовольствии не может быть и речи. Через шесть-восемь часов после инъекции тебя уже колбасит, и все надо начинать сначала». Метадон поддерживает нормальное состояние около суток и выдается бесплатно. Нет шприцев, дилеров и милиции, так что можно жить «обычной жизнью» — без ломок, криминала и постоянной опасности заразиться или попасть в тюрьму.

Теперь Елена и Сергей — социальные работники того же «Виртуса»: помогают беременным наркоманкам. «Бывшие наркоманы если уж и занимаются социальной работой, то делают это с полной отдачей. Наверное, это привычка, выработанная в прошлой жизни: все время что-то “мутить”, — смеется Сергей. — Только теперь мы “мутим” не наркотики, а медицинскую и материальную помощь для наших подопечных».

Лечить нельзя помиловать

Сергей описывает нам свои ощущения от приема заместительного препарата: «С утра я чувствую небольшое недомогание, слезятся глаза — но вскоре после того, как я выпил лекарство, организм приходит в норму и дискомфорта уже нет».

Если участник программы заместительной терапии откажется от приема таблеток или пропустит сеанс, его ждут все те же ломки. Это одна из главных претензий противников заместительной терапии: пациент программы не бросает наркотик, а просто переключается с «уличного» вещества на «официальное».

«К лечению метадоновые программы не имеют никакого отношения, потому что поддерживают механизмы зависимости организма, — убежден главный нарколог Минздравсоцразвития РФ, директор Московского научно-практического центра наркологии Евгений Брюн, один из главных оппонентов заместительной терапии в России. — Если мы даем наркотик пациенту, то количество рецепторов, воспринимающих этот наркотик, все время увеличивается. Так устроен наш организм. Каждый новый рецептор требует своей дозы, болезнь прогрессирует».

Сторонники заместительной терапии настаивают на ее безопасности для пациента: по их уверениям, этот «медицинский» опиат безвреден для организма и доза его со временем почти не растет. Утверждения о высокой смертности «метадоновых» пациентов они считают мифом. «Болезни, нажитые за годы употребления “уличных” наркотиков, никуда не испаряются, и смертность, о которой говорят многие борцы с метадоном, связана именно с этими болезнями», — считает Леонид Власенко, врач-нарколог и ведущий украинский специалист по программам ЗПТ.

Но противники метадона придерживаются иной точки зрения: метадон разрушает организм точно так же, как и любой другой опиат. Евгений Брюн безапелляционно заявил нам, что метадон — яд, негативно влияющий на сосуды, печень и мозг и в конечном итоге вызывающий слабоумие.

Сергея и Елену метадоновая программа вывела из порочного круга: «Наверно, кто-то и может бросить наркотики, но о себе мы знаем, что уже не в состоянии вылечиться, потому что пробовали это сделать множество раз, — объясняют они. — Нам заместительная терапия дала возможность жить по-человечески. Это, конечно, не панацея, многие приходят в программу и не выдерживают, им хочется “прихода”, которого от метадона не бывает, они срываются на “ширку”… Но лично для нас заместительная терапия — это единственный способ не колоться», — резюмирует Сергей.

«Главный традиционный принцип лечения наркомании — это детоксикация. Но одними детоксикациями наркоману невозможно помочь, — подчеркивает Леонид Власенко. — Я видел множество тех, кто пережили не один детокс, а десять, но через неделю каждый раз все равно возвращался к наркотикам».
Основной козырь метадоновых программ — успешная социальная реабилитация. После перехода на метадон наркоманам становится проще вписаться в круг жизни «независимых» людей.

Московская альтернатива

Для российского нарколога Евгения Брюна социальная реабилитация и отказ от наркотиков через детоксикацию — понятия неразделимые: «Для социализации не нужен метадон, — убежден он. — В каком-то небольшом количестве случаев метадоновые программы действительно помогают, и с этим не поспоришь. Но это очень небольшой процент, примерно до пяти от общего числа участников. Эти пять процентов наркозависимых социализируются на заместительной терапии, потому что у них есть какой-то личностный ресурс, фундамент для роста».

В России с советских времен наркологи не уделяли реабилитации достаточного внимания, делая упор в первую очередь на медикаментозную составляющую. Элементы реабилитации в схемы лечения они начали включать относительно недавно. «Наркомания — заболевание хроническое, оно связано с накоплением факторов: психологических, генетических, социальных. Детоксикацией мы можем остановить течение заболевания, повлиять на зависимость поведения, но, если факторы риска остались, обязательно будет срыв, — объясняет Евгений Брюн. — Программы реабилитации — это долгий процесс, длиною, как правило, во всю жизнь, и метадон здесь ничем не лучше традиционных методов».

С тех пор как в Московском научно-практическом центре наркологии обратились к реабилитационной составляющей и создали систему сопровождения для выписывающихся наркоманов, эффективность лечения выросла с полутора процентов в начале 1990-х годов до пятнадцати процентов в 2000-х. Сейчас Минздравсоцразвития принял «брюновский» метод за основу.

Интересно, что в центре Евгения Брюна задействованы и некоторые элементы «снижения вреда». «Многие приходят к нам, не собираясь бросать наркотик, а просто сбить дозу, «омолодиться». И мы об этом знаем. Этих пациентов мы обязательно предупреждаем об опасностях, обучаем правилам гигиены. Но в целом мы ориентируемся на избавление от зависимости.

С теми, кто прошел детоксикацию, мы ведем серьезную реабилитационную работу, контролируем их на предмет срыва точно так же, как это делают при метадоновых программах. Как видите, у нас есть все те же звенья, только без метадона».

Дорогу осилит идущий… но не каждый

«Из тех, кто решается встать на путь лечения и реабилитации, как правило, на сегодняшний день и у нас, и в мире, от десяти до пятнадцати процентов стабильно дают ремиссии, — делится статистикой Евгений Брюн. — Еще двадцать пять процентов неизлечимы: у них необратимо изменена биохимия мозга. Остальные — и это подавляющее большинство — лечатся, борются с заболеванием, снижают наркотическую нагрузку, социализируются, но периодически все-таки срываются. Сажать их всех из-за этого на метадон нет никакого резона».

Недавно всемирный центр «Анонимных наркоманов», работающий по программе «Двенадцать шагов», выпустил особую рекомендацию относительно пациентов заместительной терапии: с собраний их не выдворять, но слова не давать, как и любому, пришедшему в группу под воздействием наркотика. «Двенадцать шагов» подразумевает принципиальную чистоту. Собственно, чистота и желание бросить являются единственным условием участия в «анонимных» группах. Метадон, пускай и не вызывающий эйфории, здесь причисляют к наркотикам, а метадонщиков ставят в один ряд с «уличными» наркоманами.

В Москве мы познакомились с участником двенадцатишаговой группы, ранее принимавшим метадон. Около двух лет он прожил в Великобритании, где получал препарат в клинике. «Это все равно зависимость, хотя и социально безопасная, — рассказывает он. — Мне метадон не помог. Наркоман хочет в первую очередь кайфа. Поэтому я не прекратил употреблять “уличные” наркотики».

Разочаровавшись в ЗПТ, наш собеседник прошел детоксикацию и обратился к «Анонимным наркоманам». К своему удивлению, в группе «АН» он встретил шестерых своих бывших коллег по общественному центру, с кем когда-то вместе пропагандировал метадоновые программы. «Уже восемь месяцев я чист, а значит, свободен, и этот путь меня привлекает больше», — говорит он теперь.

Суть спора между сторонниками и противниками метадона лежит в плоскости возможностей: полное освобождение, путь к которому труден и не всем оказывается под силу, — или «управляемая зависимость». Вы признаете свое поражение перед болезнью, но приспосабливаетесь к достаточно сносному существованием под ее бременем. Идти по второму пути легче, и потому соблазн сразу свернуть именно на него велик, несмотря на всю строгость правил и критериев отбора. Не стоит забывать и о разрушительном действии «официального» наркотика на организм. Опиат остается опиатом, хоть и прием его происходит под контролем и без передозировок.

«Метадоновая терапия — это социальный эгоизм»

Игумен МЕФОДИЙ (Кондратьев), руководитель реабилитационного центра при Свято-Георгиевском приходе Иваново-Вознесенской епархии:
— Метадоновая терапия лишает человека надежды: она говорит — ты никогда не вылечишься, никогда не станешь свободным и поэтому просто принимай заместительный препарат. Я убежден, что в ремиссию может выйти практически любой, и бывали случаи, когда врачи уже «списывали со счетов», а пациенты в конечном итоге выкарабкивались. В итоге получается, что метадоновые программы это такой обман, или я бы даже сказал, социальный эгоизм. Общество думает не о наркозависимых, а о себе, о том, чтобы наркоманы его не беспокоили. При ней снижается социальная напряженность, но метадоновая терапия ставит крест на больном и является фактически отказом от лечения.

Дмитрий РЕБРОВ

Мы просим подписаться на небольшой, но регулярный платеж в пользу нашего сайта. Милосердие.ru работает благодаря добровольным пожертвованиям наших читателей. На командировки, съемки, зарплаты редакторов, журналистов и техническую поддержку сайта нужны средства.

Источник: www.miloserdie.ru

Метадоновая программа – спасение или ловушка?

Метадоновая программа – заместительная терапия, которая в 90-е годы применялась в России. Она до сих пор действует в Беларуси и других странах СНГ. Для того чтобы стать ее участником, достаточно иметь толстую карточку в наркологическом диспансере. Социализация наркотиков – очередная попытка властей снизить уровень наркомании и уличных преступлений, с ней связанных. Однако многие врачи предпочитают молчать о страшных последствиях нахождения в метадоновой программе и той ловушке, из которой выбраться практически нереально.

История заместительной терапии метадоном

Метадоновая программа является одним из самых распространенных методов борьбы с наркоманией в странах Европейского союза. По статистическим данным количество людей, принимающих «лекарство» в Европе приблизилось к 500.000. Наркоманам выгодно получать легальный наркотик – не нужно искать деньги на первую дозу с утра. Большинство зависимых пациентов после утреннего приема препарата продолжают поиски уже нелегальных наркотиков, так как поддерживающего метадона недостаточно. В Беларуси, например, участники программы часто «догоняются» димедролом или трамадолом, хотя предупреждены, что за нарушение правил приема с программы могут снять.

До середины 20 века года метадон вообще не считался наркотическим веществом. Только в 1961 году его включили в Перечень №1 Списка наркотических средств Единой конвенции о наркотических средствах ООН. Применение лекарства в качестве терапии для наркозависимых поначалу вызвало шквал критики со стороны медицинских работников.

Однако с течением времени программу лечения метадоном внедрили в ряде стран, включая Россию. Метод был запрещен в нашей стране. Это случилось после того, как препарат занесли в список «Перечня наркотических средств, запрещенных к обороту».

Причиной запрета метадоновой программы стал однозначный факт – наркоманы очень быстро привыкали к препарату и принимали его не в качестве лекарства, а с целью получения наркотического эффекта. Почему же в других странах данный метод продолжают использовать? Некоторые считают, что это экономически выгодно – не нужно тратить дополнительные средства на лечение наркомании. Мнение других прямо противоположное – на такое лечение тратится слишком много средств и оно не является эффективным. Люди попадают в метадоновую ловушку, которая часто не оставляет шансов и приводит к смерти.

Фильм «Ловушка». Последствия метадоновой программы

Известный кыргызский режиссер Эрнест Абдыжапаров проделал большую работу и снял документальный фильм «Ловушка», в котором метадоновая программа предстает перед зрителями в своем истинном свете. В картине принимают участие люди, которые сами принимали «лекарство», и родственники наркоманов, потерявшие своих близких. Так ли безопасна терапия метадоном на самом деле? Все ответы в фильме «Ловушка» Эрнеста Абдыжапарова.

Ваша проблема

• Спайс-зависимость
• Солевая зависимость
• Амфетаминовая зависимость
• Героиновая зависимость
• Таблетки «Лирика»
• Зависимость от марихуаны
• Таблетки «Трамадол»
• Мефедроновая зависимость
• Зависимость от экстази
• Пивной алкоголизм
• Алкогольная зависимость
• Созависимость

Источник: cleardays.ru

Метадоновая заместительная терапия

Метадоновая заместительная терапия – это программа поддержки наркоманов при помощи легального «заменителя» Героина и других опиатов. Такие заместительные программы сегодня действуют в большинстве стран мира, включая страны США и Евросоюза. В России лечение Метадоном запрещено, однако недавно замглавы ФСИН выступил в поддержку терапии. Давайте разберемся, какие плюсы и минусы есть у метадоновой программы, и нужна ли она России.

Метадоновая терапия – что и зачем?

Очередь в клинику за метадоном

• Совершеннолетний возраст.
• Большой стаж употребления опиатов (зачастую больше 1-2 лет).
• Постановка на официальный государственный учёт.
• Неудачные попытки лечения в прошлом.

Мировая практика

Идея выдачи наркотиков зависимым людям зародилась еще в первой половине прошлого века – до конца 50-х годов в США и Англии пациентам выдавали Морфин и Героин. А в 1959 году канадские врачи впервые применили в качестве «заменителя» Метадон, и их примеру последовали США и страны Европы.

Но началом «революции» замещения стала мировая эпидемия ВИЧ 1980-1990 годов. В этот период западные страны активно расширяли опиоидные программы. Так, в США они велись параллельно с программами по снижению вреда – организации-активисты предлагали наркоманам бесплатный обмен грязных шприцев на чистые, чтобы снизить риск заражения ВИЧ. Даже в РФ зависимые начали получать законный опиат – до 1998 года, когда он был внесен в перечень запрещенных веществ.

Арт «Опиоидная зависимость в США»

Результаты мировой практики

В начале массового использования заместительная терапия Метадоном дала хорошие результаты. Так, в 2004 году Всемирная Организация Здравоохранения, Управление ООН по наркотикам и Объединенная программа ООН по ВИЧ/СПИД поддержали терапию.

В подтверждающем документе организации отмечали, что у участников программы:

• На 25-33% понизилась смертность в сравнении с обычными опиумными наркоманами.
• Вдвое снизились показатели преступлений, связанных с грабежами и наркоторговлей.
• Повысился уровень занятости и вовлеченности в социальную жизнь.

Пациент метадоновой клиники в Бостоне, США. Надпись на стекле: «Оплата не требуется»

Но за развитием замещающего метода последовал резкий скачок количества метадоновых наркоманов и нелегальной торговли препаратом:

• Литва. За время действия замещения в 8 раз увеличилось количество наркоманов.
• Беларусь. Нелегальный Метадон обогнал по продажам все остальные вещества – за 2004 год его изъяли почти в 6 раз больше, чем в предыдущий.
• США. За время активного распространения терапии смертность от препарата в стране возросла на 390%.

• Швеция. За 9 лет «замещения» треть пациентов умерли, больше половины вернулись к криминальной деятельности и не смогли найти работу.

При этом «лекарство» сегодня продолжают использовать более чем в 100 странах мира.

Нуждаетесь в помощи специалистов? Оставьте заявку на консультацию

Бупренорфин – альтернатива Метадону

Многолетняя пропаганда заместительного метода в западных странах создала миф о безопасности Метадона. Но из-за легального производства и дозированной выдачи мощный синтетический опиат не перестает быть опасным наркотиком. Он вызывает стойкую зависимость с долгой – до месяца – ломкой, и разрушает жизненно важные системы организма.

Так, главный психиатр-нарколог Минздрава Евгений Брюн отмечает высокую токсичность препарата: в течение первых лет приема опиата вызывает цирроз печени, разрушает клетки головного мозга и приводит к слабоумию.

В медицинской практике есть альтернатива токсичному опиату – Бупренорфин. В отличие от Метадона, это частичный агонист опиоидных рецепторов. Поэтому, согласно сравнительным исследованиям австрийской клиники психиатрии, Бупренорфин не вызывает столь сильное привыкание и позволяет быстрее снизить дозировку препарата и выйти из программы. Так, из тестируемой группы, принимавшей Бупренорфин, от него смогли постепенно отказаться 55% зависимых (11 человек), а в «метадоновой» группе отказались лишь 25% (5 человек).

По этой же причине Бупренорфин не так популярен у наркоманов, что снижает вероятность его утечки на черный рынок.

Но при очевидных доказательствах большинство государств продолжает использовать Метадон – просто потому, что он стоит намного дешевле Бупренорфина.

Аргументы «ЗА»

Несмотря на пессимистичные показатели в США и странах Европы, сторонники метадоновой заместительной терапии приводят неизменные аргументы в пользу такого лечения:

• Контроль качества. Если раньше зависимый мог принять некачественное уличное ПАВ и умереть от передозировки, то теперь он получает четкую дозу качественного фабричного вещества под присмотром медиков.

• Снижение наркопреступности. Получая легальную дозу в аптеке, больной не спонсирует преступный наркобизнес и не совершает преступлений ради денег.

• Защита от инфекций. Принимая Героин внутривенно в антисанитарных условиях, зависимый рисковал заразиться ВИЧ или гепатитами. Выдача законного «пайка» защищает от этой угрозы.

• Ресоциализация. Пациенты не переживают – по крайней мере, в начале – тяжелую ломку с физическими болями и опасными изменениями поведения. Поэтому они могут вернуться к нормальной работе и восстановить отношения с близкими.

Аргументы «ПРОТИВ»

У противников метода тоже есть свои аргументы, и с учетом приведенных выше исследований их количество и доказательная база постоянно растут:

• Смена зависимости. Метадон формирует более сильное привыкание, чем Героин. Поэтому нелегальный наркотик просто сменяется легальным.

Протест жителей Грея против метадоновых клиник в городе

• Нет полноценного лечения. Замещение не лечит корень болезни – психосоциальные нарушения, которые заставляют человека принять ПАВ и продолжать употребление. Поэтому пациенты не могут вернуться к нормальной жизни в обществе.

• Нет выбора. Обычно зависимый стоит перед выбором – продолжать употребление и убивать себя, или отказаться от ПАВ, начать полноценную реабилитацию и изменить свою жизнь. «Замещение» же предлагает хитрую альтернативу – просто сменить незаконное вещество на препарат, который прописывает «знающий» врач. Привлекательность легкого пути и авторитет официальной медицины делают своё дело – зависимый сможет выбрать только новый наркотик.

Жители Сиднея, Австралия, добились закрытия метадоновой клиники в своем регионе

• Прогресс заболевания. Переводя пациента с опиатов на Метадон, врачи подсаживают его на более мощное средство с быстрым развитием зависимости. Поэтому привыкание будет возрастать, а постоянно повышать дозу лечащий врач не станет. Пациенту придется вернуться на черный рынок.

При этом ослабленный организм наркозависимого продолжает разрушать законный наркотик.

Метадоновая терапия в России

Кратко рассмотрим, как изменялась позиция российских медиков и властей к заместительной терапии Метадоном:

1. В 60-е годы советские медики начали использовать Метадон по примеру зарубежных стран. Но уже в 1977 году его официально запретили к применению в медицине и придали статус «тяжелого наркотика».
2. В 90-е годы на пике героинового бума препарат снова начали применять уже в постсоветской России.
3. В 1998 году вещество включили в перечень наркотических веществ, полностью запрещенных к использованию.
4. В 2011 году ведущий нарколог Минздрава Евгений Брюн выступает с резкой критикой заместительного метода и призывает к полноценному лечению наркомании.
5. В 2014 году Крым вошел в состав России. По украинским законам, на полуострове были разрешены заместительные программы, но с присоединением к РФ использование препарата в Крыму запретили. А глава ФСКН заявлял – за 3 года внедрения метода на полуострове умерли 200 больных, местные же медики были вовлечены в преступные схемы по поставкам препарата на черный рынок.
6. 19 сентября 2018 года замглавы ФСИН Анатолий Рудный поддержал идею заместительной терапии для наркозависимых – озвученная позиция принципиально отличается от действующей политики РФ в области наркологии.
7. Заявление Рудного вызвало общественный резонанс. Так, президент екатеринбургского фонда «Город без наркотиков» резко раскритиковал предложение «плодить наркоманов». А вот нарколог Свердловской области поддержал представителя ФСИН – с уточнением, что замещение не должно превращаться в «банальную раздачу Метадона», а обеспечить у нас полный контроль вряд ли удастся.

Поможет ли Метадон современной России?

Большинство аргументов «за» и «против» были сформированы наркологами десятилетия назад. И теперь главная проблема заместительной программы – для всего мира и для современной России – она утратила актуальность.

С 2008 года мир захлестнула волна синтетических ПАВ – Солей и Спайсов. Они действуют на мозг не так, как опиаты, поэтому опиоидная терапия современным зависимым не поможет. Более того – они могут получить доступ к еще более опасному веществу.

Итоги. Мнение эксперта «Решение» Вадима Шипилова

Как врач и специалист с многолетним опытом в наркологии, я категорически против заместительной терапии Метадоном. И вот почему:

• Замещение не вылечит зависимость. Наркозависимость — это многофакторное хроническое заболевание со своим патогенезом, течением, финалом. Оно влияет и на физиологию, и на психику, и на социальную жизнь. Поэтому для полноценного лечения важно проработать все аспекты болезни.

Замещение предлагает просто заменить один наркотик другим. А так как у наркомана нет мотивации выздоравливать, между комплексным лечением и легким доступом к легальному наркотику он всегда выберет второе. Тем временем болезнь будет прогрессировать.

Я верю, что необходимо попытаться ему помочь, создать условия для выздоровления, а не просто обезопасить общество от его криминальных действий. Мы должны дать человеку шанс на жизнь совершенно другого уровня, на полноценную жизнь, а не существование ради дозы, пусть и легальной.

• Особенности менталитета. Вводя такие меры в России, необходимо учитывать не только зарубежный опыт – хороший или плохой, – но и местный менталитет.

За рубежом быть метадоновым наркоманом не престижно. А мы живем в зависимом обществе. Допустим, аптеки или клиники раздадут наркоманам бесплатные наркотики. А что дальше? Что делать с семьями, с зависимыми отношениями родственников, что делать с обществом? Есть ли действенная система помощи?

Ответ – ее нет, она не налажена. Потому в первую очередь важно создать действенную систему социальной помощи.

• Отсутствие специалистов. В нашей стране нет образовательных институтов, которые занимаются подготовкой специалистов по химической зависимости. Вместо этого у нас есть психиатрия, но, судя по ситуации в стране, она доказала свою беспомощность. Сейчас мы не можем даже составить комплекс симптомов наркозависимости, по которому можно прописывать «заменитель». А с учетом эпидемии синтетических дизайнерских веществ вообще невозможно официально подтвердить зависимость пациента – ведь его наркотик может быть не занесен в перечень запрещенных препаратов.

Вначале необходимо решить эти проблемы, а потом уже раздавать наркотики.

Метадоновая терапия | Вся ПРАВДА о метадоне

Источник: reshenie-online.ru

Особенности лечения метадоновой зависимости

Метадон – это мощный синтетический наркотик, который по своему воздействию схож с героином и используется в ряде европейских стран в рамках заместительной терапии. Сами зависимые утверждают, что абстинентный синдром, который развивается на фоне отмены приема наркотического вещества, нельзя сравнить ни с чем – если после отмены героина «ломка» длится до двух недель, то в случае метадоновой зависимости абстинентный синдром может продолжаться месяцами. Лечение метадоновой зависимости довольно сложное и требует особенного подхода.

Существует схема заместительной терапии, которая широко применяется во многих зарубежных странах для лечения героиновой зависимости: наркоманам в медицинских учреждениях и под контролем врачей дают такой препарат, как метадон. Наркотик выдается в определенных дозах, количество которых устанавливается для каждого пациента индивидуально, в зависимости от стажа употребления опиатов. Заместительная терапия может продолжаться до 2 лет с постепенным уменьшением вводимых доз. В России метадоновая программа на практике не применяется. Тем не менее, метадон можно купить у уличных торговцев, при этом количество вводимых доз никем не контролируется, да и состав наркотического средства довольно сомнителен.

Диагностика метадоновой зависимости

Опытные наркоманы утверждают, что метадоновая зависимость в разы страшнее героиновой. Нередко в процессе абстинентного синдрома, развившегося вследствие отмены метадона, зависимые умирают, поскольку организм не справляются с нагрузкой. Метадоновая зависимость проявляется в постоянной тяге к наркотику.

При отмене метадона спустя сутки у наркоманов развивается страх, тревога и прочие неприятные психологические симптомы. На другой день уже наблюдается спутанность сознания, проблемы с мочеиспусканием, тошнота, рвота и слезы, из-за чего зависимые расчесывают глаза до покраснений. Далее наступает болевой синдром, который длится около 3 дней.

Ломит суставы, поднимается температура, возникают проблемы со сном. Анальгетики только слегка снимают боль. Дальше, если стаж наркомана составляет более 1 года, развивается психоз, во время которого зависимый видит яркие, красочные галлюцинации, слышит голоса знакомых и незнакомых людей, все время с кем-то разговаривает. Такое состояние длится до 3 дней, после чего пропадает болевой синдром, и наркоман не помнит, что он делал в последние дни.

Лечение и профилактика метадоновой зависимости

Если кто-то из ваших близких страдает метадоновой зависимостью, не следует откладывать визит к врачу-наркологу. Зависимому можно помочь, если грамотно подойти к процедуре лечения. Обратившись к специалистам клиники «IsraClinic», вы получите квалифицированный подход к лечению, опыт зарубежных врачей и современный подход к лечению метадоновой зависимости. После лечения и прохождения реабилитации специалисты обязательно предоставят пациенту ряд рекомендаций по профилактике зависимости. В частности – ограничение старых контактов, регулярное посещение групп Анонимных Наркоманов, постоянная связь со спонсором (инструктором по программе «12 шагов», который помогает не допустить возобновление приема наркотика).

Источник: www.israclinic.com