Миссия проекта заключается в развитии лучших практик социализации и творческой реабилитации людей с инвалидностью музейными средствами, а также в формировании в музеях доступной среды. Музей – особое место, которое объединяет культурно-историческое наследие и многогранный опыт экспертов, привлекает различные аудитории и расширяет свои социально-образовательные функции. Являясь одним из наиболее посещаемых учреждений культуры, он способен стать примером доступного пространства. Проект аккумулирует уже известные практики проведения инклюзивных программ в музеях, разрабатывает обучающие программы и материалы для сотрудников (видеоролики, методические рекомендации и вебинары) и стремится привлечь внимания широкой публики к пониманию социальной инклюзии людей с инвалидностью.
Фокус 2017 года: посетители с особенностями ментального развития
Данное направление реализуется с 2017 года. Командой проекта разработаны обучающие анимационные ролики, буклеты с рекомендациями по взаимодействию с детьми с особенностями ментального развития, брошюра с ответами музейных экспертов на распространенные вопросы, а также проведены вебинары по пониманию инвалидности, принципам взаимодействия и организации музейных программ для людей с особенностями развития. Кроме того, команда проекта систематические проводит тренинги, практические семинары и круглые столы для поиска решений актуальных задач в данной области.
Вебинар «Инклюзивные программы и социальные истории в музеях»
Данное проектное направление призвано помочь российским музеям в создании доступной и инклюзивной среды для глухих и слабослышащих посетителей. Для улучшения текущей ситуации основной целью поставлено обучение музейных сотрудников работе с глухими и слабослышащими посетителями с учетом их коммуникативных особенностей и потребностей.
- Распространение в музейной среде тематических роликов и рекомендаций по взаимодействию с детьми с инвалидностью и организации инклюзивных программ в музеях;
- Проведение вебинаров по пониманию инвалидности и работе с детьми с особенностями развития с участием экспертов профильных организаций;
- Консультации для музейных специалистов по созданию инклюзивных программ;
Всероссийская инклюзивная акция «Музей для всех!» . В эти дни музеи предложат инклюзивные программы для людей с инвалидностью, их семей, друзей и всех желающих.
На официальном сайте проекта «Инклюзивный музей» вы можете больше узнать о методических материалах, об этапах и партнерах проекта. Особое место занимает раздел «Материалы проекта», в котором размещена базовая информация о специфических особенностях, принципах коммуникации, взаимодействии, а также способах работы с людьми с инвалидностью.
Источник: icom-russia.com
Как устроены музейные программы для людей с инвалидностью
Что такое инклюзивный музей?/ What is the inclusive museum?
Что такое культурная инклюзия и как музеи открываются для людей с инвалидностью
Как устроены музейные программы для людей с инвалидностью
Что такое культурная инклюзия и как музеи открываются для людей с инвалидностью
Тактильные картины и фильмы на жестовом языке, танцы с участием «особых» детей и экскурсии для людей с деменцией, арт-мастерские для пациентов хосписов и взрослых людей с ментальными особенностями — музеи придумывают разные программы для людей с инвалидностью.
Рассказываем, что такое культурная инклюзия, какие проекты есть в музеях за рубежом и куда можно сходить в России.
Можем ли мы говорить «красный» во время экскурсии?
В 2014 году культуролог Мария Сарычева стала работать менеджером просветительских программ в музее современного искусства «Гараж». Однажды администратор образовательного центра пожаловалась, что когда приходят люди с инвалидностью, им совсем нечего предложить.
«Мы поняли, что нужно что-то делать, и сделали все так, как не надо, — вспоминает Мария. — Мы позвали группу слабовидящих подростков в музей, в котором они никогда не были, на выставку художников об эпохе 1990-х. Этим подросткам и зрячим людям предложили пройти экскурсию с завязанными глазами, чтобы всех “уравнять” в опыте, как нам казалось. То есть вместо того, чтобы помочь человеку освоиться в музее, мы создали эксперимент. У всех был стресс».
Экскурсии для слабовидящих и незрячих посетителей в музее «Гараж». garagemca.org
Вопросов было много: можно ли говорить «красный» во время экскурсии? Как незрячие видят цвета? Что вообще людям без зрения делать в музее?. Чтобы обсудить их, «Гараж» организовал межмузейную конференцию и пригласил коллег и незрячих людей.
Какие программы для людей с инвалидностью есть в музеях Европы и США
Первые попытки музейной инклюзии начались в первой половине прошлого века. Метрополитен-музей (Нью-Йорк) экспериментировал с лекциями для незрячих детей, экскурсиями для глухих посетителей, с прокатом инвалидных колясок. В 1970-х в музее появилась «Тактильная коллекция» — собрание вещей, которые можно трогать.
«Музеи, следуя своей социальной миссии, стали создавать среду, которая учитывает возможности, интересы и потребности разных людей», — рассказывает Динара Халикова , куратор проекта «Инклюзивный музей», член Президиума Российского национального комитета Международного совета музеев.
Тогда же в обществе медицинская модель инвалидности начала сменяться на социальную: согласно этой концепции, не особенность человека, не его заболевание мешает полноценной жизни, а общество создает барьеры — отсутствием инфраструктуры, стереотипами о таких людях.
К середине 2000-х в крупнейших зарубежных музеях появились программы для детей и взрослых с инвалидностью: глухих и слабослышащих, незрячих и слабовидящих, людей с ментальными особенностями и тех, кто пользуется инвалидными колясками.
Экскурсия в музее Метрополитен. www.metmuseum.org
Стала развиваться технология 3D, с помощью которой можно печатать копии экспонатов. Появилось понятие универсального дизайна: удобной и привлекательной среды для всех, где каждый человек найдет свой способ получить информацию.
«Рядом с экспонатом, допустим, картиной стоит ее тактильное рельефно-графическое изображение, имеется этикетка-описание, выполненная шрифтом Брайля, а QR-код ведет на видеогид на жестовом языке и аудиогид с тифлокомментариями.
Тифлокомментирование лаконичное описание предмета, пространства или действия, которые непонятны незрячему без специальных словесных пояснений.
Также можно использовать дополнительные предметы, которые усилят опыт знакомства с произведением: например, образцы ткани элементов одежды, украшений или иных элементов, которые есть на картине. Это пользуется большой популярностью у абсолютно разных посетителей музеев», — рассказывает Динара Халикова.
Сегодня музеи создают проекты и для людей с неизлечимыми прогрессирующими заболеваниями.
Так, в Метрополитен-музее больше десяти лет работает программа для посетителей с деменцией. «Мы сотрудничаем с Медицинским центром округа Колумбия, и их гериатр ведет группу поддержки у нас в музее, — рассказывает куратор по доступности музея Ребекка Макгиннис. — Они разговаривают об искусстве, и о том, как изменилась их жизнь после постановки диагноза. Раз в две недели они слушают лекцию музейного экскурсовода, а каждые два месяца проводится общая экскурсия по музею».
Музей Метрополитен. Экскурсия для людей с деменцией и помощников по уходу. www.metmuseum.org
Королевская академия художеств в Великобритании около десяти лет проводит арт-клуб для бездомных и делает совместный художественный проект с лондонским хосписом Святого Христофора.
Пациенты и их близкие приезжают в музей и работают в мастерских, также художники-педагоги академии проводят занятия в хосписе. Например, после знакомства с выставкой картин и творчеством Рубенса пациенты хосписа создали серию триптихов «Рождение, жизнь и смерть» — эти картины выставлялись как в Королевской академии, так и залах медицинского учреждения.
Важность этого проекта музей объясняет так: «Это сотрудничество исследует, как искусство и уход могут дать умирающим людям ощущение того, что они еще здесь».
«В российских музеях тоже развиваются инклюзивные практики на качественном уровне, приобретая все более комплексный характер», —отмечает Динара Халикова.
Как инклюзия развивается в музеях России
Александр Котс ведет экскурсию в Дарвиновском музее. www.darwinmuseum.ru
С середины 1920-х годов основатели Дарвиновского музея — зоолог Александр Котс и зоопсихолог Надежда Ладыгина-Котс водили экскурсии для студентов без зрения и мужчин, вернувшихся с Гражданской войны, а после Великой Отечественной ездили в госпитали, читали лекции раненным солдатам, привозили экспонаты из коллекции.
Позже в Дарвиновском музее появилась первая тактильная экспозиция: о животных и растениях здесь рассказывают с помощью натуральных кусочков шкур, скелетов и чучел животных, отпечатков следов, окаменевших раковин и морских ежей.
Экскурсии и мастерские для людей с особенностями слуха, зрения и ментального развития периодически проводили и другие музеи. Например, Русский музей. «Но до начала 2010-х такие проекты для людей с инвалидностью были, скорее, разовыми благотворительными акциями или небольшими авторскими арт-программами. Речь шла больше о социокультурной реабилитации, и мы хотели сделать все немного по-другому», — рассказывает Мария Сарычева.
В сентябре 2015 года, вскоре после первой попытки экскурсии для незрячих, Мария познакомилась с педагогом Владиславом Колесниковым. Он рос в семье глухих родителей, имел инвалидность по слуху и с детства был посредником между слышащими и глухими. От него Мария узнала о проблемах сообщества глухих.
«Оказалось, что не все глухие читают по губам и говорят голосом, а русский словесный язык для них — это чаще всего второй язык, — рассказывает Мария. — Я думала: если не слышишь — прочитай текст, в чем проблема? А оказывается, вербальному языку человек обучается долго и часто насильственно».
Владислав и Мария придумали экскурсию по выставке с переводом на жестовый язык и позвали группу глухих и слабослышащих детей. Перед этим переработали текст, потому что в жестовом языке нет многих терминов — например, слова «коллекция». Администратор образовательного центра Галина Новоторцева стала общаться с незрячими людьми и делать тактильные модели из подручных материалов.
Как разговаривать с человеком, который не может говорить Если человек утратил способность устной речи, это не значит, что он перестал понимать и чувствовать. Как общаться с такими людьми — рассказал психолог Антон Анпилов
В марте 2015 года в музее стартовали экскурсии для глухих, слабовидящих и незрячих. Осенью директор «Гаража», как рассказывает Мария, удивленно спросил, как получилось, что за лето в музее побывали больше 500 глухих людей. Оказалось, возникли сложности у смотрителей музея: они не понимали, как общаться с посетителями, которые приходят индивидуально, а не на групповые экскурсии. Решили создать отдел инклюзивных программ — он стал первым в России.
В 2016 году доступная среда в музеях стала обязательной — вышел приказ Минкультуры о доступности учреждений «с учетом особых потребностей инвалидов и других маломобильных групп населения». Согласно нему, в каждой культурной институции должны появиться пандусы, сурдопереводчики, интерактивные экраны, экспонаты и другие технические приспособления. Четырьмя годами раньше, в 2012 году Россия подписала конвенцию ООН «О правах инвалидов» . Эти события ускорили становление системы инклюзивных программ в музеях России.
Мария Сарычева сейчас работает в Третьяковской галерее, где совместно с другими сотрудниками и консультантами с инвалидностью выстраивает новую стратегию развития доступности и инклюзивной культуры.
Уже восемь лет в Третьяковке работает арт-студия для детей и взрослых с синдромом Дауна. Для посетителей с расстройством аутического спектра педагоги придумали «сенсорную сумку» с предметами первой помощи для снятия тревоги — противошумными наушниками, подушкой-сидушкой и пледом, чтобы успокоиться.
В декабре вышел видеотур по квартире художника Аполлинария Васнецова — одного из малых музеев галереи, где экскурсию одновременно вели зрячий и незрячий экскурсоводы.
Новые объекты и действующие площадки музея Мария осматривает вместе с художницей и куратором Аленой Левиной, которая пользуется коляской.
«Это принцип “Ничего для нас без нас”, когда человек с инвалидностью не просто посетитель, а твой консультант, сокуратор, — объясняет Мария. — Сейчас я работаю в постоянном диалоге с пятью людьми с инвалидностью (пока внештатно), и это мои коллеги. Я не представляю, как можно по-другому».
Пушкинский музей — доступный всем #пушкинскийдлявсех
Государственный музей изобразительных искусств имени А.С.Пушкина — один из первых классических музеев в России, который построил инклюзивную систему — большой проект « Доступный музей ».
Еще во времена СССР, в 1970-е годы здесь проводились экскурсии для глухих и незрячих, в 2008 году появилась студия арт-терапии для детей с особенностями развития. В 2015-ом Пушкинский присоединился к проекту фонда «Выход» «Дружелюбный музей» и провел тренинги для сотрудников по общению с людьми с аутизмом, а через год в музее появилась собственная программа.
Пушкинский музей пригласил нейробиологов, психологов, тьюторов, людей с аутизмом и представителей родительских ассоциаций, чтобы сделать сенсорный аудит главного здания музея. «Мы хотели понять, в каких залах наиболее шумно, громко, ярко, есть перепады света, ощущается вибрация пола от метро или работа климатических приборов», — рассказывает Евгения Киселева , руководитель отдела инклюзивных программ Пушкинского музея.
Евгения Киселева на экскурсии. Фото из архива музея
В результате появилась карта сенсорной безопасности , на которой цветами отмечены места, откуда человеку с сенсорной чувствительностью лучше начать прогулку по музею — там будет безопасно и комфортно. На сайте можно скачать «социальную историю» — комикс, помогающий ребенку или взрослому с особенностями подготовиться к визиту в музей.
Каждую неделю в Пушкинском проходят экскурсии на русском жестовом языке и с тифлокомментированием по постоянной экспозиции и временным выставкам. Есть тактильная экспозиция для незрячих и слабовидящих, а также подкаст «ТифлоМузей», где можно послушать описания знаменитых произведений.
Посетителям с инвалидностью по слуху музей предлагает энциклопедии на русском жестовом языке — по искусству древнего мира, старых мастеров, импрессионизма и постимпрессионизма, фильмы про коллекционеров.
«Инклюзивные программы к выставкам мы стараемся делать всегда разными, — рассказывает Евгения Киселева. — Так, на выставке “Щукин. Биография коллекции” мы трогали барельефы по мотивам “Голубых танцовщиц” и “Танца”. На выставке “От Дюрера до Матисса” прямо в экспозиции были доступны тактильные макеты из бумаги.
А на выставке “Шедевры живописи и гравюры эпохи Эдо” проводились мультисенсорные мастер-классы, где историю и культуру Японии мы изучали через ароматы и фактуру бытовых предметов. Инклюзивные мастер-классы в Пушкинском доступны всем. В том числе людям без инвалидности. Если вы никогда не общались с незрячими, то можете получить этот опыт на мероприятиях в Пушкинском музее».
По словам Евгении, «самое ценное — это творческие взаимодействия, которые помогают по-новому взглянуть и на коллекцию музея, и на свой посетительский опыт». Так, во многих музеях есть практика, когда люди с особенностями развития и инвалидностью по зрению принимают позы статуй, чтобы более глубоко воспринять их историю или ситуации, которую они описывают.
«С темой телесного восприятия визуальных образов активно работает английский хореограф Эндрю Гринвуд, — рассказывает Евгения Киселева. — Однажды его перформанс “Концерт движения” проходил у нас в зале Матисса, где представлен в том числе эскиз к картине “Танец”. Люди разного возраста и с разными физическими возможностями повторяли движения Эндрю, находясь в окружении картин».
Инклюзивный спектакль «Здесь больше, чем просто селедка» по мотивам произведений Питера Брейгеля с участием слепых и слепоглухих актеров
Ежегодно Пушкинский проводит более 300 инклюзивных мероприятий, и многие экспериментальные проекты, как отмечает Евгения Киселева, вызывают дискуссии: «Появляются люди, которые говорят: культура в опасности, в Пушкинском что-то трогают, двигают. И нам очень ценно состояние диалога, очень важно этот диалог не останавливать, а наоборот, включать в него максимально разных людей. К нам регулярно приезжают ребята из хосписа “Дом с маяком”, мы проводим адаптированные экскурсии для более комфортного восприятия группой».
С 2019 года в Пушкинском музее работает программа для людей с деменцией. Это адаптированные экскурсии, учитывающие специфику заболевания. Так, в отличие от традиционной экскурсии, экскурсовод не сравнивает произведения искусства, не обращается к краткосрочной памяти, а строит повествование на сиюминутном.
По словам Евгении Киселевой, люди с ранними формами деменции избегают специальных групп из-за стигматизации этого явления, поэтому таких экскурсий нет в музейном расписании. Их можно заказать индивидуально.
Сейчас специалисты отдела инклюзивных программ готовят к публикации книгу консультанта музея, нейробиолога Александра Сорокина с рекомендациями, как можно адаптировать программы для людей с расстройством аутического спектра, деменцией, особенностями интеллектуального развития.
«Инклюзия — это не только физический доступ к коллекции, — поясняет Евгения Киселева. — Инклюзия — это, прежде всего, социальное взаимодействие, чтобы человек чувствовал поддержку и вовлеченность, без дискриминации».
Инклюзивные музеи Москвы и Петербурга: куда можно сходить человеку с инвалидностью
- Государственный музей изобразительный искусств имени А.С. Пушкина
- Государственный Эрмитаж
- Третьяковская галерея
- Русский музей
- Государственный исторический музей
- Дарвиновский музей
- Музей истории религии
- Музей современного искусства «Гараж»
- Музей русского импрессионизма
- Музей-заповедник «Царицыно»
- Музей «Огни Москвы»
- Музей-культурный центр «Интеграция»
- Политехнический музей . Кстати, в 2019 году музей создал первый в стране Репрезентативный совет по доступности, куда вошли 12 человек с разными видами инвалидности.
Интересные инклюзивные программы, конечно же, есть не только в столичных музеях. Так, Астраханская картинная галерея ведет арт-мастерские для взрослых людей с ментальными особенностями, на экспозиции в Омском музее изобразительных искусств имени Михаила Врубеля можно попробовать песком изобразить сюжеты, как и на представленных картинах, а Ельцин-центр в Екатеринбурге открыл группы поддержки для ухаживающих за людьми с деменцией.
Материал подготовлен с использованием гранта Президента Российской Федерации, предоставленного Фондом президентских грантов.
Источник: pro-palliativ.ru
«Современный музей должен стремиться к доступности для всех»
Почему привлечение в музей людей с инвалидностью делает его удобным для остальных посетителей
В последние годы музеи во всем мире активно развивают инклюзивные программы, позволяющие делать их пространство открытым и интересным для самых разных людей. Куратор программы «Доступный музей» ГМИИ имени Пушкина Евгения Киселева рассказала спецкору “Ъ” Ольге Алленовой , почему в музейной среде стала очень популярной концепция универсального дизайна и чем доступная среда отличается от инклюзии.
Выйти из полноэкранного режима
Развернуть на весь экран
Фото: Глеб Анфилов, pushkinmuseum.art
«В музее нельзя ничего трогать, поэтому наши тактильные программы для незрячих очень нравятся обычным детям»
— Вы пять лет развиваете в Пушкинском музее программы доступности и инклюзии. Я знаю, что сейчас в Пушкинский приходят глухие и незрячие посетители, люди с аутизмом, с синдромом Дауна, для них проводят экскурсии, их включают в пространство музея. Можно ли сказать, что инклюзия уже построена?
— К сожалению, абсолютную инклюзию построить невозможно — это утопическая задача. Инклюзия — это процесс, а не результат. Это социальная технология для поддержки тех людей, которые испытывают сложности с доступом и интеграцией в общество и культуру.
Когда я пришла работать в Пушкинский, с детьми с аутизмом работал в музее только один человек — Мария Григорьевна Дрезнина, все остальные сотрудники боялись приближаться к этим группам, потому что часто дети на тебя не смотрят и даже не всегда понятно, слушают они тебя или нет и почему вдруг начинается нежелательное поведение… Очень часто страхи связаны с отсутствием опыта общения и информации. Сейчас в Пушкинском есть комитет по доступности, в который входят эксперты с инвалидностью, а регулярные тренинги для смотрителей и администраторов проводят в том числе незрячие и слабовидящие люди.
Частью нашей команды являются глухие экскурсоводы объединения «Жест в музее», а маршруты для людей с аутизмом мы обсуждаем с людьми с РАС (расстройством аутистического спектра.— “Ъ” ) и представителями родительских ассоциаций. Благодаря этому взаимодействию мы поняли, что нужно заниматься сенсорной безопасностью, например готовить людей к тому, что в зале яркий цвет стен, блики или перепады свет—темнота.
Если человек со сниженным порогом сенсорной чувствительности подготовлен к тому, что ему придется постоять в очереди, он эту очередь перенесет лучше, чем если бы он просто шел смотреть на картины и вдруг столкнулся с этой очередью. Коллектив музея уже привык к тому, что какой-то посетитель может внезапно лечь на пол и отказаться уходить. Это вызывает не панику, а спокойную и деликатную реакцию. Можно сказать, что мы уже к этому привыкли.
Первые годы мы думали о том, как сделать музей доступным для специальных групп — для детей и взрослых с аутизмом, для незрячих и слабовидящих, для глухих и слабослышащих, но для каждой группы по отдельности. А потом пришло понимание, что создание специальных зон — это вид сегрегации: отдельное пространство, где есть тактильные картины и таблички с Брайлем для незрячих. менее ценно, чем пребывание в общем потоке посетителей, когда тактильные экспонаты доступны на общей экспозиции. И, значит, мы как музей должны быть более гибкими, принимая людей с инвалидностью, давать им свободу выбора, куда пойти и что посмотреть, а не отводить им «удобное время и удобный зал».
Современный музей должен стремиться к универсальности и доступности для всех, а сотрудники — уметь взаимодействовать с самыми разными людьми. Вот тогда музей будет инклюзивным.
Недавно у нас прошел инклюзивный фестиваль, в котором участвовали галерея Уффици, Пинакотека Брера, Венский музей истории искусств, Музеи Берлина, а также наши коллеги из Владикавказа, Томска, Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода, Екатеринбурга и Казани. Мы назвали этот фестиваль «Карта уязвимости», предложив рассмотреть особенности не как стигму, а как отличие.
Одной из тем фестиваля был как раз универсальный дизайн. Про него многие сейчас говорят, но мало у кого получается его реализовать: обычно разговоры на эту тему заканчиваются шрифтом Брайля и пандусами. А универсальный дизайн — это конструирование среды, учитывающей разнообразие тел, физических и интеллектуальных потребностей. Это такое пространство, где удобно всем и где эта универсальность заложена изначально. Инклюзия — это ведь не только создание условий для людей с инвалидностью, это создание среды без исключенных.
Универсальный дизайн делает музей удобным и пожилым, и детям, и левшам, и правшам, людям высокого и маленького роста, людям на колясках и мамам с маленькими детьми. Если говорить о пространстве, то это скошенный бордюр и лестница, где есть и ступеньки, и съезды, это разный уровень столиков, прилавков и раковин, который удобен для колясочников, детей и одновременно взрослых. Концепция универсального дизайна появилась в США после Второй мировой войны, когда в городах с большими госпиталями появилось много ветеранов. Для них придумали скошенные бордюры, и они оказались удобны всему городу, потому что велосипедисты, люди с чемоданами, мамы с маленькими детьми в колясках — все они могли пользоваться городской средой без барьеров.
В 1950-е годы идея универсального дизайна распространилась и в Европе. В 1970–1980 годы появилась концепция социального дизайна, ориентированного на разные слои населения, у которых разный доход, разные привычки и предпочтения. Сегодня универсальный дизайн делает пространство удобным для всех.
— Когда в обществе возникают дискуссии о необходимости установить повсюду пандусы, многие люди возражают, что в исторических зданиях это невозможно. А в Пушкинском вы как это решаете?
— Универсальный дизайн — это огромный вызов для российских музеев, большинство из которых находятся в зданиях, являющихся памятниками архитектуры. Современные музеи, спроектированные и построенные прекрасными архитекторами, уже имеют готовые решения в виде удобных пространств, а нам приходится больше думать и придумывать.
Марина Лошак — о социальной миссии Пушкинского музея и открытых дверях
Сейчас Пушкинский музей находится в недоступном для многих людей здании, и мы все еще используем ступенеходы, чтобы поднимать людей на колясках. У нас скоро начнется реконструкция, которая позволит эти проблемы решить. Мы показываем планы нашим экспертам с инвалидностью и советуемся с ними, как решить ту или иную проблему. Также мы работаем над созданием в России сообщества профессионалов, которые думают об универсальном дизайне пространств и услуг, о том, что музей должен быть удобным для всех, а выставки — не проводиться искусствоведами для искусствоведов, а ориентироваться на людей с разными запросами.
— Значит, после реконструкции Пушкинский станет доступным музеем?
— Главное здание через два года уходит на реконструкцию, и эта реконструкция продлится около шести-семи лет. В результате у нас появятся два подземных этажа и лифты. Наш музей станет более доступным. При этом весь объем старого здания, конечно же, сохранится, новые пространства будут включать расширенные зоны гардероба, кафе и отдыха.
— Правильно ли я понимаю, что универсальный дизайн позволяет делать такие программы, которые одновременно подходят, например, и для людей с ментальной инвалидностью, и для обычных людей?
— Мы в Пушкинском не любим эту формулировку — «ментальная инвалидность» — и вообще избегаем создания новых категорий. Мы говорим, что у нас облегченная экскурсия (не очень длинная по времени, простая по конструкции, без причастных и деепричастных оборотов), а облегченная экскурсия может быть интересна самым разным людям: человеку с нарушениями слуха, человеку, который просто устал, ребенку, подростку с СДВГ.
То есть мы не говорим «экскурсия для людей с ментальными особенностями», мы обозначаем ее по инструменту, который применяем: тифлокомментирование, упрощение текста и так далее.
У нас есть проект «Пушкинский для всех», все мероприятия, которые анонсируются в одноименной группе в Facebook, бесплатные. Там проводят онлайн-экскурсии, к ним можно подключиться в форме обратной связи, чтобы задавать вопросы экскурсоводу. Мы этот проект начали весной 2020 года, в разгар пандемии. И они до сих пор идут по вторникам и четвергам. По вторникам проводятся облегченные экскурсии для подростков и детей с РАС, но туда приходят не только люди с аутизмом — аудитория очень большая, потому что эти экскурсии воспринимаются проще, они не настолько насыщенные, как обычные, и людям, не подготовленным к большому объему информации, удобно их посещать.
А по четвергам наши онлайн-экскурсии в Zoom проходят с тифлокомментированием — это технология описания произведения искусства для незрячих. Экскурсовод подробно описывает, что изображено на картине, какие там фигуры, цвета, действия — и туда тоже приходят не только незрячие люди, а самые разные. Такой формат нравится детям и подросткам. Я сама, когда посещаю театры за рубежом или смотрю фильмы на английском языке, иногда пользуюсь услугой тифлокомментирования или аудиодескрипции, потому что в некоторых случаях не понятно, что происходит на сцене, а тифлокомментарий помогает разобраться.
Источник: www.kommersant.ru