Программа для ЭВМ — объект необычный. При совершении сделок она может являться и товаром, и комплексом особых прав. Поэтому при экспорте компьютерной программы надо крайне осторожно формулировать условие о предмете договора. Чтобы потом не было мучительно сложно возместить НДС.
Анна МИШИНА «Многоликая» программа Общество с ограниченной ответственностью «Ассоциация ВАСТ» заключило договор с разработчиками компьютерной программы о передаче неисключительных прав на использование этой программы. «Сразу необходимо пояснить, что такое исключительные и неисключительные права, – комментирует Сергей Коловцев – адвокат, специализирующийся на спорах в области IT. – Покупатель приобретает исключительное право, когда программа продается полностью. Т.е. разработчик полностью теряет на нее все права.
А покупатель, в свою очередь, может изменять ее, дорабатывать, а главное – продавать неограниченное количество раз и при этом «говорить», что это – его собственность и, возможно, его авторство. А неисключительные (или ограниченные) права – когда правообладатель-разработчик передает собственнику не все права на программу.
Регистрация программы для ЭВМ: основные правила.
Тем самым оставляя за собой определенные права на свое «детище». Например, разработчик может запретить новому собственнику продавать или передавать программу кому-либо в пользование. Все права, которыми обладает новый собственник, указываются в специальной лицензии, которую при заключении договора ему предоставляет разработчик».
Итак, возвращаясь к рассматриваемому спору, отметим, что разработчики программы остались ее правообладателями. Ведь согласно договору предприятие-заказчик получило только право пользоваться и продавать приобретенную программу, а также создавать на ее базе новые программы для ЭВМ.
Однако для создания новых разработок «Ассоциация ВАСТ» обязана была привлекать только фирму-разработчика первоначальной программы. В этом и заключалось «ограничение права». Товар или право?
После того как программа в соответствии с договором была выкуплена у разработчика, «Ассоциация ВАСТ» заключила договор на ее экспорт на материальном носителе – обычном компакт-диске с другой фирмой-покупателем. Спустя некоторое время «Ассоциация ВАСТ» обратилась в налоговую инспекцию.
Предприятие представило «нулевую» декларацию по НДС, чтобы возместить налог, уплаченный ранее при экспорте компьютерной программы. Однако налоговики отказали фирме в возмещении. Дело было не в документах, которые должны были подтвердить правомерность применения «нулевой» налоговой ставки и вычетов.
Чиновники мотивировали свой отказ тем, что в данном случае предметом экспортного договора является пакет программ (т.е. нематериальные активы), и что вывезенные в режиме экспорта дискеты (т.е. материальные носители) сами по себе товаром не являются. Поэтому «нулевой» НДС в данном случае неприменим.
Не согласившись с мнением налоговиков, фирма обратилась в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о признании недействительным решения инспекции об отказе в возмещении налога на добавленную стоимость. Присмотритесь к предмету Чтобы разобраться в вопросе, является ли компьютерная программа нематериальным объектом или же она – материальный объект, судьи назначили экспертизу.
Программа для ЭВМ простыми словами
В акте экспертизы специалисты пояснили, что программа была поставлена на одном компакт-диске, который комплектуется электронным ключом (специальный цифровой или буквенный код, который необходимо указать при запуске компьютерной программы). Компакт-диск и электронный ключ являются компонентами, стоимость которых составляет 0,1% от стоимости всего товара.
Далее эксперты указали, что программа для ЭВМ – объективная форма представления данных и команд обеспечения эффективной работы ЭВМ и других компьютерных устройств (ст. 1 Федерального закона «О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных», далее – Закон об охране программ для ЭВМ).
Воспроизведение программы для ЭВМ – это изготовление одного или нескольких экземпляров этой программы в любой материальной форме, а также их запись в память компьютера. По смыслу двух законов экземпляр программы для ЭВМ – это копия программы в любой материальной форме Использование программы для ЭВМ – это выпуск в свет, воспроизведение, продажа и другие действия по их введению в хозяйственный оборот.
Далее в законе указано, что право на программу для ЭВМ и ее воспроизведение является имущественным правом (ст. 10 Закона об охране программ для ЭВМ, ст. 16 и 25 Федерального закона «Об авторском и смежных правах»). Таким образом, эксперты указали, что в законе четко разграничены понятия «программа для ЭВМ» как объект имущественных прав и «экземпляр программы для ЭВМ» как товар.
При этом, подчеркнули они, тот факт, что стоимость компакт-диска была в несколько раз меньше, чем цена записанной на него программы, ни имеет никакого значения. «Чтобы сразу определить, чем в данном случае является программа ЭВМ – товаром или комплексом имущественных прав, необходимо изучить предмет договора, – советует Сергей Коловцев. – Если в договоре написано, что продается компакт-диск, на котором записана компьютерная программа, то это – «чистой воды» продажа товара под названием «компакт-диск с программой для ЭВМ» (см. пример I). А вот если в договоре указано, что одна из сторон сделки отныне имеет право пользоваться, продавать и даже перерабатывать компьютерную программу, записанную на «материальный носитель» (в данном случае – компакт диск), то это передача прав (см. пример II).
Соответственно в первом случае НДС подлежит возмещению, а во втором – нет». Поэтому, подытожил адвокат, чтобы впоследствии не иметь проблем с возмещением НДС, необходимо, формулируя условия договора, очень четко прописывать предмет сделки.
Естественно, что это различие имеет существенное значение для целей налогообложения, в том числе и для расчета вычетов при применении «нулевой» ставки НДС. Как известно, «нулевая» налоговая ставка применяется при реализации товаров, вывезенных за границу, и при предоставлении в инспекцию «доказательственных» документов (ст. 165 НК).
Но имущественные права не отнесены к товарам в целях налогообложения (см. ст. 38 НК). В данном случае на основании договора с разработчиками компьютерной программы можно сделать вывод, что предметом сделки является экземпляр программы для ЭВМ. Именно «экземпляр программы», а не «одну единицу комплексных имущественных прав на программный продукт».
При этом в стоимость контракта входит стоимость программного продукта. Далее в договоре специально подчеркнуто, что покупатель не имеет права тиражировать поставляемую продукцию без согласия «Ассоциации ВАСТ», которой и принадлежит авторское право полностью.
Налогообложение производится по «нулевой» налоговой ставке при реализации товаров, вывезенных в таможенном режиме экспорта, а также работ и услуг, непосредственно связанных с производством и реализацией этих товаров (п. 1 ст. 164 НК).
Поскольку предприятие реализовывало именно продукцию – экземпляры программ для ЭВМ без передачи имущественных прав на них, то у инспекторов отсутствовали основания для отказа в возмещении спорной суммы НДС. Возмещению быть! Итак, суд первой инстанции решением от 8 августа 2006 года по делу № А56-10555/2006 удовлетворил требования общества «Ассоциация ВАСТ».
Арбитры подчеркнули, что предметом экспорта в данном случае был товар в виде компакт-диска с содержащейся на нем информацией. Судьи также сослались на то, что программа для ЭВМ, воспроизведенная в любой материальной форме или записанная на материальном носителе информация, являющаяся собственностью организации, включается в состав их имущества и может быть товаром.
Но инспекторы не согласились с таким решением и обратились с жалобой в кассационную инстанцию. В ней чиновники указали, что фирма-истец экспортировала совсем не товар, а имущественные права. Ведь целью их сделки было не приобретение компакт-диска, а получение в пользование программы.
И в данном случае совсем не важно, на каком материальном носителе эта программа находилась во время поставки. А экспорт имущественных прав, подчеркнули налоговики, не дает фирме права на «экспортный» вычет, который касается только реализации товаров, выполнения работ или оказания услуг (ст. 164 НК). Однако судьи кассационной инстанции поддержали решение своих коллег, подтвердив, что в данном случае диск с программой был товаром. Со всеми вытекающими из этого налоговыми последствиями. (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 22 января 2007 года по делу № А56-10555/2006).
Пример I Если предметом договора должна быть покупка (или поставка) товара, чтобы впоследствии было можно возместить НДС, условие о предмете должно выглядеть примерно так: Договор № 456 1. Предмет договора 1.1. Поставщик обязуется поставить диск CD-ROM с Программой (в дальнейшем – Товар), а Покупатель обязуется принять и оплатить Товар в сроки, установленные настоящим договором.
- воспроизводить Программу (полностью или частично) в любом количестве, в любой форме и любым способом (право на воспроизведение);
- распространять экземпляры Программы любым способом (право на распространение);
- выпускать в свет (опубликовывать) Программу;
- модифицировать Программу, в том числе осуществлять перевод ее с одного языка на другой;
- изменять по своему усмотрению название Программы;
- осуществлять иное введение Программы в хозяйственный оборот.
Источник: www.klerk.ru
Экземпляр программы для эвм это
Selivanov » 23 сен 2009, 21:12
Как мы знаем «экземпляр программы» — это копия программы (произведения) в материальной форме.
Если дать пользователю возможность записать через Интернет копию программы в память его компьютера, на диск и т.п., — можно ли говорить о том, что ему передан (продан за деньги) экземпляр программы?
Никакого материального носителя (диска лазерного и т.п.) не передавалось, пользователь сам себе скачал и записал программу. Видимо, облек программу при этом в материальную форму.
Это любопытно еще в контексте продать экземпляр программы за границу через Интернет. Физически через таможню никаких экземпляров материальных не провозили, не оформляли. Ну, передали программу, как информацию через Интернет, это можно, не требует таможенного оформления. Пользователю, допустим, удобно с налоговой точки зрения получить за границей именно экземпляр программы по договору купли-продажи, чтобы не связываться с налогообложение платежей роялти. Растаможивать экземпляр на диске никому охота.
Можно ли говорить, что через Интернет «продан экземпляр» или это уже получилось что-то другое? Как Вы полагаете?
Под экземпляром произведения Законом РФ «Об авторском праве и смежных правах» понимается «копия произведения, изготовленная в любой материальной форме». Передача экземпляра — это отчуждение материального носителя, на котором воспроизведено произведение. По моему глубокому убеждению предметом купли-продажи могут быть только вещи. В нашем же случае произведение передается по сетям связи в виде электромагнитных импульсов и приобретает материальную форму (если не принимать во внимание технические вопросы обеспечения электросвязи) только в момент записи в память компьтера заказчика, т.е. передача материального объекта с воспроизведенной копией произведения не осуществляется.
Поэтому здесь не может быть речи о продаже, таможенном контроле и НДС по ставке 0%. В сущности передается право на воспроизведение (и другие права, если требуется), за которое выплачивается роялти или паушальный платеж. Если лицензиар — российская сторона, то НДС на территории РФ не взимается (см. ст.148 НК РФ), а налог на прибыль уплачивается с возможным зачетом уплаченного налога на доходы за рубежом или с понижением ставки налога по соглашению об избежании двойного налогообложения.
По данному вопросу мнение уже сложилось не только у специалистов в авторском праве, но и в налоговых органах. Есть несколько писем по вопросам экспорта и импорта программного обеспечения на дисках, имеется и судебная практика.
Есть несколько писем по вопросам экспорта и импорта программного обеспечения на дисках, имеется и судебная практика.
Вы не могли бы отослать к документам, где указан размер пошлин для вывоза экземпляра программы из РФ в Украину?
Руководствоваться нужно Таможенным тарифом и ТН ВЭД. Более подробно можно уточнить у таможенного брокера.
После некоторых размышлений и анализа ситуации: как обстоит дело в странах ближнего зарубежья с налогобложением роялти нерезидентов (ну, мы-то из РФ там нерезиденты) с учетом соглашений об избежании двойного налогообложения между РФ и этими странами, с учетом того, что у них там тоже есть, как правило, понятие «налоговый агент», — у нас возник следующий детский вопрос.
1. Ну, хорошо, все, что мы скромно хотим, — это легально передавать неисключительные права на использование программного продукта пользователям (еще некоторым распространителям) других стран по лицезионным соглашениям, без передачи экземпляров. Пусть нам платят роялти.
Можно как-то придумать такую универсальную схему взаимодействия с представителями других стран, чтоб исключить необходимость детально вникать в особенности налогообложения наших доходов в других странах? Изучать всякий раз: какой налог на доходы берут с нерезидента в Украине, Казахстане и т.п. странах, есть ли у них там НДС, что еще с нас при перечислении нам в РФ денег их налоговый агент удержит, — сложно все это.
Может быть, есть другие возможности распространять продукт туда, чтоб мы разобрались только, как это все у нас в РФ? Как бы так сделать, что пользователь (юр.лицо) находится в той стране, а у нас в РФ он заключает договор, мы платим понятные нам налоги только здесь в РФ, пользователь же как-то осуществляет «самовывоз» продукта (прав??) к себе в зарубеж?
И не морочит нам голову тем, как там у них налоговое законодательство устроено.
Это невозможно? Как по Вашему, Виталий?
2. Может быть, еще в лицензионном соглашении как-то можно сделать оговорку, что вот наша базовая цена такая-то, а пользователь за рубежом сам должен сообразить на сколько эта цена увеличивается, чтоб он, как налоговый агент, удержал все их налоги с наших доходов. А мы чтоб получили в РФ в итоге свою цену, не менее. Есть способ так строить отношения? Как-то это можно сформулировать?
Разумеется, даже при этом, чтоб много никто не переплачивал, придется подтверждения резидентства РФ получать и что-то еще делать. Само собой все равно ен получится. Вариант 1 был бы лучше.
1) Возможно, если договор заключать с российским представительством иностранной компании. Тогда будут платиться только российские налоги.
2) Как правило налоговым законодательством зарубежных государств запрещено включать в договор оговорки о перечислении доходов без удержаний налогов (т.е. компенсации их должником).
Т.о., единственный выход — изучать налоговое законодательство зарубежных стран и пользоваться соглашениями об устранении двойного налогообложения по налогам с доходов. Для этого, кстати, нужно еще правильно формулировать условия заключаемых договоров, т.к. в законодательстве даже стран СНГ есть терминологические несотыковки.
- Личное сообщение
- Сайт
Источник: www.it-lex.ru
Правовые модели коммерческой реализации программных продуктов
Говоря о реализации программного обеспечения как одного из видов цифрового контента, нельзя не отметить тот факт, что легкость распространения последнего «создает не только дополнительные возможности для правообладателей, но в то же время и дополнительные стимулы для противоправных действий за счет снижения технических барьеров, свойственных традиционным носителям (необходимость специального оборудования, временные затраты и пр.)». Как абсолютно правильно отмечает А.И. Савельев в своей книге «Электронная коммерция в России и за рубежом: правовое регулирование», то, что ранее было доступно лишь при наличии дорогостоящего оборудования и при прочих условиях, стало доступно для любого заинтересованного индивида. Вследствие этого правообладатели начали больше внимания уделять контролю над частным использованием произведения.
Традиционные договорно-правовые модели вроде договора купли-продажи, история существования которых берет свое начало еще со времен римского права и которые «заточены» под физические объекты на материальном носителе, не могут в полной мере учесть вышеуказанной особенности цифрового контента. Как следствие, предоставление схожей по содержанию информации регламентируется различными договорными типами в зависимости от формы и способа предоставления такой информации пользователю.
Реализация программных продуктов по модели лицензионного договора
Историческая причина применения конструкции лицензионного договора к отношениям, связанным с распространением цифрового контента и виртуальной собственности, обусловлена особой ролью, которую сыграли сложившиеся практики распространения программного обеспечения. «Компьютерные программы с самого момента становления индустрии программного обеспечения распространялись в связке с лицензионными соглашениями. Лицензионные соглашения либо лицензионные условия в составе комплексных соглашений стали своего рода обычаем (стандартом) в сферах, связанных с использованием высоких технологий, в том числе в сфере распространения цифрового контента».
Лицензионный договор обеспечивает правообладателю больше возможностей для контроля над использованием цифрового контента, предоставляя их ему или иному уполномоченному им лицу. И правообладатели активно пользуются указанной возможностью.
При распространении экземпляров компьютерной программы на основании договоров купли-продажи (поставки) соответствующий экземпляр рассматривается в качестве товара. Таким образом, покупатель становится лицом, правомерно владеющим экземпляром программы для ЭВМ, и приобретает права, предусмотренные ст. 1280 ГК РФ.
Эти права конкретизируются условиями лицензионного соглашения (при его наличии) с правообладателем, заключаемого в порядке п. 3 ст. 1286 ГК РФ. Если же экземпляр программы приобретается не напрямую у правообладателя, а через посредника (дистрибьютора, реселлера и т.п.), то такой экземпляр должен быть лицензионным (т.е. не контрафактным), для чего посредник должен разрешение («авторизацию») правообладателя на такое распространение, за исключением случаев, когда право на распространение было исчерпано на основании ст. 1272 ГК РФ.
В случае заключения лицензионного договора предполагается предоставление конечному пользователю права использования компьютерной программы на основании лицензионного или сублицензионного договора. В таком случае лицензионный договор обычно заключается конечным пользователем с самим правообладателем напрямую либо с иной компанией, входящей в его группу, которая заключила с правообладателем лицензионный договор.
Предоставление экземпляра программы или возможности получить его путем загрузки в сети Интернет является в таком случае лишь способом исполнения такого лицензионного (сублицензионного) договора, поскольку в отсутствие доступа к экземпляру компьютерной программы невозможно реализовать право на ее использование. Как отметил в одном из своих решений Суд по интеллектуальным правам, «передача материального носителя (дистрибутива), являющегося формой распространения программного обеспечения, в рамках лицензионного договора наряду с передачей во временное пользование исключительных прав на результат интеллектуальной деятельности, не свидетельствует о смешанном характере такого договора, поскольку передача дистрибутива, содержащего программу для начальной инициализации системы, сама по себе не может быть предметом договора без предоставления прав использования программы».
До недавнего времени такое разграничение было понятным и не вызывало вопросов. Ситуация изменилась в 2008 году, когда реализация прав использования компьютерных программ на основании лицензионных договоров перестала облагаться НДС (подп. 26 п. 2 ст. 149 НК РФ). Минфин России распространил действие данной льготы и на сублицензионные договоры со ссылкой на п. 5 ст.
1238 ГК РФ, согласно которому к таким договорам применяются нормы о лицензионном договоре. Как следствие, дистрибьюторы и прочие лица, выступающие звеньями в цепочке посредников, участвующих в процессе реализации программных продуктов, начали для получения данной льготы выдавать заключаемые ими договоры за лицензионные и сублицензионные.
Основной проблемой является тот факт, что зарубежные правообладатели обычно не предоставляют дистрибьюторам прав на установку и непосредственное использование программы, а дают лишь право на распространение, в силу чего дистрибьютор не может передать конечному пользователю больше прав, чем имеет сам (п. 2 ст.
1238 ГК РФ). «С точки зрения самих правообладателей, право использования у конечного пользователя возникает, как правило, на основании лицензионного соглашения, заключаемого в упрощенном порядке, предусмотренном в п. 5 ст. 1286 ГК РФ (так называемые оберточные лицензии, или click-wrap-лицензии). Данное соглашение заключается при загрузке или установке программного продукта.
Ценность такого click-wrap-соглашения для правообладателя состоит не столько в дани традиции, сколько в возможностях, которые предоставляет наличие прямых отношений с конечным пользователем». В частности, при этом появляется возможность в одностороннем порядке изменять лицензионные метрики при развитии технологий, регламентировать порядок проведения аудита развернутого программного обеспечения и т.д. Вместе с тем конечный пользователь также приобретает определенные преимущества от наличия такого соглашения: он перестает быть зависимым от состояния договорных отношений в цепочке «правообладатель — лицензиат — сублицензиат».
Как отмечает А.И. Савельев, если право воспроизведения и использования программы, понимаемое в данном случае как возможность осуществления действий, необходимых для функционирования программы в соответствии с ее назначением (формулировка взята из п. 1 ч. 1 ст. 1280 ГК РФ), предоставляется на основании click-wrap-соглашения с правообладателем, легитимность которого не оспаривается ни в законодательстве, ни в судебной практике, то оно не может одновременно предоставляться другим лицом на основании иного соглашения: одно и то же право не может возникать на основании двух разных соглашений с разными лицами. Как следствие, соглашения, заключаемые между посредниками и конечными пользователями, в большинстве случаев не обладают признаками лицензионных или сублицензионных соглашений, так как по ним конечному пользователю не предоставляется ни одного правомочия, входящего в состав исключительных прав в соответствии со ст. 1270 ГК РФ.
Распространение программного обеспечения по модели SaaS (Software as a Service).
Предоставление удаленного доступа посредством сети Интернет к функционалу программного обеспечения обычно именуется на практике как Software-as-a-Service («программное обеспечение как услуга») или сокращенно: SaaS. В качестве синонима SaaS иногда используются термины Software on demand («программное обеспечение по требованию»), application hosting («хостинг приложений») или cloud computing («облачные вычисления»).
Ключевой чертой SaaS является отсутствие факта передачи экземпляра во владение пользователя, контроль над программой сохраняется за правообладателем (уполномоченным лицом) в полном объеме. Именно SaaS-провайдер осуществляет использование программы в авторско-правовом смысле этого слова и если он не является правообладателем, должен получить необходимые правомочия, которые предоставляются на основании лицензионного договора. Но пользователь не осуществляет использование экземпляра программы каким бы то ни было способом, требующим вмешательства авторского права. Он получает результат использования программы другим лицом, лишь потребляя ту услугу, которую предоставляет ему то лицо, которое действительно его использует.
В случае с SaaS и иными облачными сервисами программное обеспечение установлено на оборудовании провайдера и находится под его полным контролем, пользователь получает лишь возможность удаленного доступа к его отдельным функциям («полезным свойствам»). Использование программы в классическом «авторско-правовом» смысле со стороны пользователя при этом не осуществляется: он потребляет результаты использования программы другим лицом, в данном случае — провайдером облачного сервиса. К схожему выводу пришли и немецкие юристы: «поскольку в случае с SaaS выполнение программы с технической точки зрения осуществляется за пределами компьютера пользователя, со стороны пользователя не совершается ее использования с точки зрения авторского права, и, как следствие, какого-либо специального разрешения от правообладателя на него не требуется».
Таким образом, как правильно заключает А.И. Савельев, «большинство норм, составляющих правовой режим лицензионного договора, оказываются просто неприменимыми к SaaS. И такая несовместимость правового режима должна наталкивать на мысль о неправильности произведенной квалификации. В контексте SaaS утрачивает смысл даже применение норм о технических средствах защиты авторского права, поскольку они имеют смысл только «в связке» с конкретным экземпляром программного продукта, который выходит из-под контроля правообладателя».
Наиболее адекватной существу возникающих из договора SaaS отношений договорной конструкцией является договор возмездного оказания услуг. При этом по российскому праву можно квалифицировать такого рода соглашения и как лицензионные договоры, и как договоры возмездного оказания услуг — исходя из налоговых, организационных и маркетинговых соображений. Анализ судебной практики показывает, что в большинстве своем суды придерживаются той квалификации, которую выбрали сами стороны. Наиболее распространенной в судебной практике является квалификация подобного рода договоров как договоров возмездного оказания услуг.
Дело в том, что все основные действия по исполнению договора совершаются на стороне провайдера SaaS: «информация хранится и обрабатывается на оборудовании исполнителя. Логические операции также производятся на оборудовании исполнителя».
Иными словами, взаимодействие пользователя с программным обеспечением осуществляется опосредованно, через действия провайдера облачных услуг, который должен обеспечить возможность осуществления такого взаимодействия в пределах, установленных договором. В связи с этим А. Серов задается абсолютно логичным вопросом: «как можно лично использовать то, к чему нет непосредственного доступа?». Действительно, пользователь SaaS не имеет технической возможности использования программы без непосредственного и постоянного участия провайдера. Данный факт позволяет говорить о том, что связь между сторонами SaaS носит характер, который более адекватно отражается в договоре оказания услуг, нежели в лицензионном договоре, который предполагает самостоятельное использование результата интеллектуальной деятельности лицензиатом в установленных пределах.
При этом надо отметить, что квалификация SaaS в качестве договора оказания услуг вовсе не исключает возможность присутствия в нем определенной лицензионной составляющей. Это может быть связано с условиями таких договоров, предоставляющими провайдеру определенные права на информацию, размещаемую пользователями в облаке в процессе исполнения договора.
В связи с тем что данная информация хранится на оборудовании провайдера, для юридической чистоты подобного рода отношений целесообразно иметь условия, регламентирующие статус такой информации. Другой пример — так называемое вспомогательное программное обеспечение (enabling software), которое клиент должен установить локально, для того чтобы иметь возможность воспользоваться услугой SaaS. Не всегда одного только браузера может быть достаточно для полноценного использования функционала программы, предоставляемой в рамках SaaS. Разумеется, в таких случаях заключается отдельный лицензионный договор на использование таких вспомогательных программ и он может являться составной частью договора облачных услуг. Но данные аспекты отнюдь не составляют «ядра» возникающих отношений и не означают, что право, предоставляемое пользователю на использование программы, установленной на сервере SaaS-провайдера, является лицензионным.
Публикация подготовлена при поддержке юристов Digital Rights Center.
Источник: vc.ru