В офисе и за его пределами○– в Currents от G Suite общаться с коллегами просто и удобно.
• Обменивайтесь идеями, отправляйте документы, обсуждайте насущные вопросы не в почте, а в специальном сервисе.
• Настройте показ записей в ленте по релевантности или по дате создания, чтобы отслеживать важное.
• Объединяйтесь в группы с коллегами, у которых те же интересы, хобби и увлечения, что и у вас.
• Подписывайтесь на актуальные темы и теги, чтобы следить за новостями разных отделов и организации в целом.
• Следите за важными объявлениями от руководства○– в ленте их записи выделены особым образом.
• Находите нужные темы и дискуссии с помощью расширенного поиска Google.
Сервис Currents доступен только пользователям G Suite. Дополнительную информацию можно получить у своего администратора G Suite.
Последнее обновление
16 мая 2023 г.
Социальные
Безопасность данных
arrow_forward
Чтобы контролировать безопасность, нужно знать, как разработчики собирают ваши данные и передают их третьим лицам. Методы обеспечения безопасности и конфиденциальности могут зависеть от того, как вы используете приложение, а также от вашего региона и возраста. Информация ниже предоставлена разработчиком и в будущем может измениться.
КУРЕНТЗИС ВРЯД ЛИ ОТМОЕТСЯ. Концерты MusicAeterna, Дианы Дамрау, Йонаса Кауфмана в Вене.
Источник: play.google.com
Непрямые параллели
Теодор Курентзис и musicAeterna выступили в «Зарядье»
В Москве побывали с гастролями дирижер Теодор Курентзис и его оркестр musicAeterna. Два вечера на сцене зала «Зарядье» звучала их новая программа «Контрасты и параллели», составленная из музыки французского импрессионизма и европейского неоклассицизма. Рассказывает Юлия Бедерова.
Выйти из полноэкранного режима
Развернуть на весь экран
В новой программе Теодор Курентзис сменил привычное шаманство на эстетство
Фото: Александра Муравьева / musicAeterna
Новая программа Курентзиса и его оркестра при беглом взгляде на афишу могла показаться непривычно для этих музыкантов академичной. За респектабельно-старомодным названием «Контрасты и параллели» (такие были употребительны где-то в начале 90-х и помогали публике смягчить удар при встрече с актуальным авангардом или просто редкой музыкой) скрывались три партитуры из времен французского импрессионизма и общеевропейского неоклассицизма, написанные в самом финале XIX и начале XX века.
Все три — изысканные стилистические игры с крепкими балетными связями: одна сочинена к балету («Пульчинелла» Стравинского), другая стала балетом (Прелюдия к «Послеполуденному отдыху фавна» Дебюсси), третья — «Гробница Куперена» Равеля — несет в себе балетность самой эстетики старинного французского клавирного стиля, с которой Равель играет в самые, казалось бы, неуместные для этого дни Первой мировой войны.
Почему Теодор Курентзис живет и творит в России
Дансантная природа музыки как нельзя лучше знакома Курентзису и его команде, любима и слышна сквозь иногда стучащий дирижерский каблук. Но все равно подбор неожиданный — ни тебе мировых симфонических блокбастеров с их вселенским посланием, ни тебе авангарда, ни переинтерпретированного насквозь барокко-классицизма или средневекового церковного шаманизма.
Другое дело, что манера посулить «второе дно» даже в самой неожиданной для этого музыке все-таки никуда не делась. Так, из «Фавна» Дебюсси был тщательно изъят весь импрессионистский «парфюмерный» фактор. В медленном, ровном, динамически умеренном и мелодически витиеватом движении прелюдии с чудесно звучащим соло флейты (Лаура Поу) слышалась не только символистская античность поэзии Малларме, но и ее амфорная плавность и чувственная ирония. Четыре части оркестровой версии «Гробницы Куперена» (без фуги, только Прелюдия и три танца) были не столько антиромантическим манифестом интеллектуального толка, сколько монтажом подробных миниатюр: магия стыков и звуков завораживает, но потаенный смысл ускользает.
Программа подразумевала еще русско-французские пересечения и параллели, чему способствовали дягилевские предыстории сочинений, увлечения французов и композиторская родословная Стравинского. «Русский» Стравинский в свое время уже был игран-переигран Курентзисом и эффектно записан на Sony Classical. Но теперь настало время Стравинского-космополита, меняющего стилевые модели разных времен и стран словно перчатки. Или как маски в комедии дель арте, какую ему предложил Дягилев и которую Стравинский так изысканно разыграл вместе c Мясиным и Пикассо, нацепив на себя одновременно маски Перголези и псевдо-Перголези.
Помимо рококо в «Пульчинелле» Курентзиса были слышны многие аллюзии и наслоения — от разных моделей барокко (то Вивальди, а то и Генделя) до мадригальной оперы. Лирическое и ироническое, чувствительное и трагическое были с большим изяществом представлены в изобретательном переплетении инструментальных и вокальных голосов, в гирлянде арий и оркестровых эпизодов. Причем певческое трио (трагический и чуткий к слову, фразе и звуку Сергей Годин, храбрая Дарья Телятникова, Николай Мазаев с небольшим, но очень точным и артистически аккуратным вокалом) соревновалось с блестящей инструментальной командой (солисты Евгений Субботин, Иван Суботкин, Наил Бакиев, Мириам Пранди, Хайк Хачатрян) — и сложно было сказать, кто же победит.
Без выспренних контрастов и буйства темпов вся программа подкупала скорее тонкостью мелко проработанного оркестрового разнообразия. Европейский неоклассицизм как был в отечественном концертном контексте предметом неразгаданным, закрытым, так и остался «вещью в себе». Впечатление это было решено усилить бисовой «Гимнопедией» Сати в оркестровке Дебюсси, от которой при молитвенно-благоговейном употреблении (дирижер даже попросил публику не аплодировать после) любая ненавязчиво висящая в воздухе концепция может шлепнуться на землю. Но в целом обошлось, и тихий звон аккордов арфы еще долго разносился по «Зарядью», не отменяя приглушенных красок, точных фраз и звуковых находок этого вечера.
- Газета «Коммерсантъ» №32 от 25.02.2021, стр. 11
- Все о музыке подписаться отписаться
- Классическая музыка подписаться отписаться
Источник: www.kommersant.ru
Перед концертами Курентзиса теперь отбирают телефоны, и вот как это происходит
Недавно я решила, что буду исполнять свои желания. Одним из них стало «попасть на Курентзиса». Попасть — это значит купить билет, пока не закончились, и отдать за это приличную сумму денег.
Вчера сходила на концерт — «Реквием» Моцарта на сцене Московской консерватории.
И на сайте, и на билете было написано: мобильные телефоны надо будет оставить в камере хранения. Это известная история: Теодор Курентзис прервал концерт после того, как у кого-то в зале зазвонил телефон. Поэтому и была введена новая мера предосторожности, уже протестированная в Петербурге и Вене.
Я, кстати, только за такой digital detox, но об этом позже.
Концерт начинался в 20.00. За полчаса до начала, когда я подошла, ко входу тянулась длинная очередь, которая заканчивалась примерно на уровне памятника Петру Ильичу. Через 10 минут очередь уже загибалась за угол дома на Большой Никитской и, говорят, «доходила до церкви».
Шок, ажиотаж, непонимание: люди, отдавшие за билеты в партер по несколько десятков тысяч, не получили свое обслуживание бизнес-класса, а будто бы проходили регистрацию на чартерный рейс. К тем из них, кто поближе к входу, сбоку тихонько пристраивались скромные возрастные дамы «с балкона», делая вид, что они тут были всегда. Вдоль очереди ходили толпами с вопросом про лишний билет.
Попала вовнутрь в начале девятого, и оказалось, что такое затруднение на входе вызвано упаковкой телефонов: мальчики и девочки на пяти столах клали их в чехлы и запечатывали магнитными замками, которые вываливались из рук, не закрывались с первого раза и вообще все было сложно. Логистика по «обестелефониванию» 1700 посетителей Большого зала консерватории провалилась.
Тем временем в зале сидели те зрители, что пришли пораньше и прошли свободно, — в полном недоумении, потому что зал пустой и ничего не начинается. Руки и глаза занять нечем — телефон ведь не достать. Невозможно сделать селфи, зачекиниться, полистать инстаграм, позвонить другу. Понурые дамы в дизайнерских нарядах сидели на ступенях у буфета с бокалами шампанского и смотрели отрешенными глазами куда-то в себя.
То в одних руках, то в других мелькали светящиеся экраны — некоторые хитрецы таки обманули систему и вроде бы оказались умнее всех. «Вот будет смешно, если после всех этих мытарств на входе у кого-нибудь все же зазвонит», — обсудили с соседкой в зале.
Концерт начался после 21.00 — точнее сказать сложно, часы ведь тоже в телефоне. Выступление оказалось прекрасным — при первых звуках музыки я оцепенела и отлетела одновременно и так и сидела в течение всей мессы. Это было как служба в полутьме и атмосфере храма, которую совершали порядка ста музыкантов в церковных почти одеждах и человек в черном, стоявший перед ними.
Первый звонок раздался в самом начале григорианских песнопений, которые шли откуда-то из-за спины, не со сцены — их исполняли новые участники коллектива Теодора Курентзиса, византийский хор musicAeterna byzantine. Звонило тихо, но настойчиво прямо у меня за спиной. «Может быть, вы все-таки выйдете?!» — сказали девушке, которая запаковала в чехол телефон с включенным звуком и теперь не могла его выключить. Та вышла.
Дальше в течение часа были магия и таинство, и вот когда Курентзис свернул одним жестом все звуки и держал поднятым вверх пальцем финальную паузу, важную так же, как музыка до этого, в торжественной тишине зазвонил телефон — громким и похабным звонком. Его сразу захлопали и заткнули криками «браво», но ружье все же выстрелило, как и ожидалось.
Треть зала сразу подскочила и побежала в гардероб, остальные остались на долгую стоячую овацию.
После концерта я встретила товарища, известного журналиста, театрала и меломана. Он в деталях рассказал и про особенности исполнения Курентзиса, и про то, что решение с телефонами нужно для того, чтобы переключить это must see и пафос вокруг имени на собственно слушание и проживание музыки.
Сошлись на том, что качество внимания в зале было совсем иным: люди не отвлекались ни на потребность хвататься каждые 15 минут за свой айфон, чтобы посмотреть, а что там нового, ни на свет экрана в руках тех, кто не может себя сдержать.
Я почитала обсуждения питерского эксперимента с изъятием телефонов, там было разное, от «что он себе позволяет» до «у таких известных людей телефоны забирать нельзя». При этом в Вене, как рассказывал друг, вся местная буржуазия спокойно стояла в очереди, чтобы выполнить это требование организаторов и посвятить час своей жизни только музыке.
Источник: moskvichmag.ru