Макатон – необычный русский «диалект»: в нем речь, жесты и графические символы. Выручает всех, кому трудно дается общение, прежде всего детей с особенностями развития. И на нем даже можно шутить!
Слушай, как птички поют
Любимая история Екатерины Лебедевой, ведущего специалиста Центра лечебной педагогики «Особое детство». Она работает с детьми с различными нарушениями развития уже 18 лет и одна из двух региональных тренеров-носителей Макатона, имеющая право обучать ему в России:
– Мы в летнем лагере, едим на веранде, и мальчик Тоша изо всех сил просит какао у сопровождающей. Она приносит кружку, Тоша начинает хулиганить и проливает. Она его спрашивает: «Ты что делаешь?». А Тоша ей показывает по-макатонски: «Слушай, как птички поют». Когда ребенок с особенностями, который еще недавно не мог выразить ничего, начинает строить такие фразы, то есть даже шутить, – это невероятное чудо.
Языковая программа Макатон разработана в 1970-х годах британским логопедом Маргарет Уокер. Сейчас ее используют более чем в 40 странах мира, включая Францию, Польшу и Россию. Уокер хотела помочь людям с особенностями развития и трудностями в коммуникации максимально сохранить качество общения. Речь идет не только о детях с тяжелыми генетическими синдромами, но и о травмированных взрослых, пожилых людях с деменцией. Цель не в том, чтобы чисто технически обучить человека, а в том, чтобы пробудить в нем желание общаться, донести что-то до окружающих и отстоять права, если их нарушают.
4. Мультимодальная языковая программа Макатон
Макатон – собственность британского благотворительного фонда The Makaton Charity, – он следит за единообразием и соблюдением правил. С 2008 года распространением Макатона в России занимается команда Центра лечебной педагогики «Особое детство». Во всех странах эта языковая программа основана на национальных жестовых языках. Символы – международные.
Сначала жест, потом слово
Екатерина Лебедева показывает жест «кошка»
– Кто был первым русским ребенком, выучившим Макатон?
– Нашему первому макатонянину Глебу сейчас около 20 лет. У него сложный генетический синдром, с раннего детства занимался в ЦЛП, сейчас ходит в другую организацию. Десятилетним мальчиком он хотел и любил общаться, но не складывалось: ни один из методов, которые пробовали с ним педагоги, ему не подходил. Благодаря Макатону Глеб начал общаться жестами – получилось. Из-за моторных трудностей его жесты понимает очень узкий круг людей, но, вдохновленный успехом в жестовом диалоге, Глеб начал пользоваться карточками и сейчас они для него – главный способ коммуникации.
– Есть распространенное опасение: не бросит ли человек попытки овладеть звучащей речью, если научить его жестам и символам?
– Да, есть стереотип, что нужно бороться за звучащую речь. Однако сейчас очень много работ доказывает, что это заблуждение. При обычном развитии жесты появляются раньше, чем звучащие слова. Когда накапливается критическое количество звучащих слов, жесты перестают быть нужны, потому что звучащая речь удобнее. Однажды к нам в Центр пришла девушка-подросток с синдромом Дауна.
Что такое Макатон?
Она почти не говорила, знала очень небольшое количество слов и звуков. Родители сначала просто хотели попасть к логопеду. Мы начали заниматься Макатоном. И в какой-то момент в семье поняли, что их дочь начала пытаться говорить слово «туалет» после того, как научилась показывать жест. Спустя время жест стал не нужен, а звучащее слово осталось.
Право на общение
– Получается, вы должны параллельно учить программе Макатон не только детей, но и родителей?
– Конечно, весь ближний круг. Вообще, коммуникативные трудности могут возникать на разных этапах жизни, мы мечтаем охватить весь спектр. Например, при слабом слухе, когда возникает необходимость установить кохлеарный имплантат, британские эксперты предлагают начать заниматься Макатоном до операций (они обычно идут в несколько этапов), общаться на нем в ходе восстановления, а потом выходить на отдельно звучащую речь. Так у человека остается стабильная возможность коммуницировать, что снижает стресс.
В российские регионы Макатон привез Патрик Сансон, один из участников разработки и адаптации Макатона во Франции, возглавляющий центр для подростков с эмоционально-волевыми трудностями и нарушениями поведения под Парижем. Патрик рассказывал, как практически по щелчку пальца меняется качество жизни, когда появляется средство коммуникации в самых сложных случаях.
– И все-таки, почему есть сопротивление Макатону, это же просто еще один язык?
– Даже не просто язык, а «улучшенная и дополненная версия русского языка», как говорит другой региональный тренер, нейропсихолог Анна Кибрик, которая тоже работает в ЦЛП. Сопротивление специалистов, работающих со звучащей речью, характерно для разных стран. Французские коллеги нам рассказывали, что до сих пор сталкиваются с ним у ряда экспертов.
В Польше то же самое, есть сторонники и противники. Я очень переживаю, что в России из-за консервативности идеи «вытащить» звучащую речь иногда получается, что в звучащей речи человек освоил лишь десять понятий, а в пассиве у него сто понятий. Какое мы имеем право лишать его возможности коммуницировать, пользоваться этим объемом?
Ведь Макатон очень важен и для реализации прав. Маргарет Уокер всегда подчеркивала, что наша цель в работе с ребенком или взрослым – их равные права и интеграция в общество. К тому же, на самом деле соединение трех модальностей (речь, жесты, символы) очень естественно. Я говорю звучащей речью: «Я пойду пить чай, ты хочешь?».
Подходит носитель языковой программы Макатон, он владеет жестами. Я не исключаю его из нашего сообщества: зову его пить чай, используя звучащую речь, и подкрепляю ее жестом. Подходит ребенок, который пользуется пиктограммами, и кто-то из нас среди его пиктограмм находит нужные, и эти все три модальности создают общность.
– Пиктограммы только макатоновские?
– Визуальное изображение может быть любым, главное, чтобы оно было понятно. Если есть возможность овладеть пиктограммами, идем по стандартной схеме трех модальностей. Бывает, человек не понимает абстрактного изображения, но поймет фотографию – тогда можно использовать фото. То есть предлагаемый набор может применяться разнообразно.
Очень часто человек не может пользоваться звучащей речью, но ее понимает. И мы ему доносим информацию, комбинируя модальности, а он нам отвечает доступным ему способом. Польские коллеги, которых я очень уважаю и восхищаюсь их работой, учат: нам надо не технически обучить человека, а зажечь в нем огонь, чтобы у него было желание общаться.
Русские – среди самых быстрых в мире
– Как получилось, что Макатон в России стал распространять именно Центр лечебной педагогики?
– В каждой стране фонд The Makaton Charity выбирал из желающих организацию, которая им кажется самой надежной. Кроме того, сам ЦЛП был очень заинтересован в Макатоне. Когда я 18 лет назад пришла в ЦЛП, Анна Львовна Битова сразу сказала: «У тебя неплохой английский, и ты любишь на нем общаться. Может быть, ты бы не побоялась учиться в Великобритании такой штуке?». Я согласилась.
Для адаптации языковой программы и на обучение тренеров нужны были очень большие деньги, но мы смогли получить грант и тут же подали заявку. К этому моменту создательница Макатона Маргарет Уокер собиралась уходить на пенсию. «Моя мечта сбывается, – сказала она. – Русскоязычное пространство – одно из самых больших. Сделаем Макатон русскоязычным, и я могу отдыхать». Первые два раза она приезжала сама нам рассказывать, что такое Макатон и как к нему подступиться.
У нас собралась команда, и мы на добровольных началах включились в работу. С 2008 по 2012 годы активно шла адаптация, мы составляли словарь основных понятий. Очень волновались, думали, что делаем все долго, на что Маргарет Уокер сказала: «Вы зря так переживаете, вы среди самых быстрых в мире». За четыре года основной словарь не делал никто.
Причем он включает важные категории и для детей, и для подростков, и для взрослых. Условно говоря, есть «кукла», а есть «пиво». В 2012 году мы с Анной Кибрик поехали в Великобританию и прошли обучение.
«Люблю», «хочу», «еще»
– Британский и русский словари отличаются?
– В британском около 450 понятий. В русском почти 500 – из-за социокультурных причин. Нам повезло, что новых понятий, совсем незнакомых британским экспертам, создавать почти не пришлось, кроме «бани и «печи». С баней они раньше не сталкивались, только с сауной и хаммамом.
К счастью, Макатон уже много лет существует в Польше, и, если возникали вопросы, британцы апеллировали к польскому опыту. Основной словарь –очень большое количество понятий, охватывающих все стороны жизни.
– А абстрактные понятия в словаре есть?
– «Люблю», «хочу», «еще». Для них, если говорить о символах, выработаны правила изображения понятий пространства и времени. Например, для «еще» британские дизайнеры нарисовали емкость, в которую указывают стрелочки. Мне кажется, это очень здорово. Еще я люблю идею, что время – вертикальная линия. Если солнышко посредине – это сегодня.
Соответственно, есть вчера и есть завтра.
– Расскажите про жесты.
– Жесты мы согласовывали с экспертами РЖЯ. Они очень много времени с нами провели, подбирая варианты, упрощая что-то. Дело в том, что мы в ЦЛП всегда руководствуемся нейропсихологическим подходом. И с этой точки зрения в РЖЯ есть очень сложные жесты – например, состоящие из нескольких жестов («микроволновая печь») или выполняющиеся двумя руками.
Русский жестовый все-таки очень богатый язык, больше ста диалектов. В результате отдельные жесты пришлось позаимствовать из других жестовых языков. Например, «сок», который в русском жестовом показывается дактилем – то есть побуквенно. Для наших ребят это было бы непосильной задачей. Анна Кибрик выделила жест «сок» из одного из латиноамериканских жестовых языков, и мы используем его с согласия экспертов по РЖЯ – Анны Комаровой и Татьяны Давиденко.
– А символы?
– Они все международные. База символов хранится в Британии, есть дизайнер, который этим занимается. Когда нам нужно было нарисовать печь и баню, Татьяна Бондарь, одна из ведущих участниц нашей команды, села и рисовала, а потом мы это все между собой согласовывали. Так что эти два символа стопроцентно были разработаны для нас.
Есть символы, которые скомбинировали из уже имеющегося, но тоже специально для нас. Например, «бутерброд», который похож на наш привычный бутерброд.
Среди организаций, которые активно используют и продвигают Макатон, – «Пространство общения» в Москве, «Дорогою добра» в Кирове, один из старейших партнеров ЦЛП, Диаконический центр «Прикосновение» в Оренбурге, Свято-Софийский cоциальный дом. В последние три года одним из главных сподвижников альтернативной дополнительной коммуникации в России стала «Социальная школа Каритас». Из государственных учреждений – ЦССВ «Кунцевский» (Москва).
Секретный индейский язык
– Как применяется Макатон в учреждениях?
– Например, я уже четыре года учу ребят из Свято-Софийского социального дома («Домика»). Базовым набором жестов владеют не только воспитатели Домика, но и педагоги в школах, куда пошли учиться ребята. Мы создали в ЦЛП разговорный клуб, которая называется Makaton Speaking Club. В нем занимаются и воспитанники Домика, и ребята из ЦЛП.
Задача клуба – дать возможность подросткам взаимодействовать друг с другом с использованием языковой программы, причем в мотивирующих, а не обучающих ситуациях. Первое и самое важное – перейти от обращения к взрослому, который выступает в качестве переводчика, к ровеснику – то есть такому же, как ты, носителю языковой программы Макатон.
В конце занятия мой коллега берет гитару, и под блюзовый квадрат мы рефлексируем: поем по куплету о том, что у нас было и что понравилось, сопровождаем жестами и пиктограммным расписанием. А дальше даем возможность спеть о том, о чем хочется. Один человек вместе с сопровождающим поет про кафе, другой любит пистолеты и поезда.
Еще я беру ребят из этой группы в свою смену интегративного семейного палаточного лагеря ЦЛП на Валдае. В лагере Макатон – в некотором смысле наше обязательство перед членами команды, которые являются носителями языковой программы. Все в смене должны выучить хотя бы 10 жестов-символов, педагоги – еще больше. В прошлом году смена преимущественно состояла из интегративных игровых групп, так называемого детского сада ЦЛП. Эти ребята изучали Макатон как секретный индейский язык.
– Как обучают тренеров в ЦЛП?
– Мы ведем курсы с 2013 года, за это время обучили около трехсот специалистов со всей России и из стран СНГ. В группах обычно не больше 12 человек: материал мы даем не только лекционный, но и практический, и нам нужно, чтобы за два дня учащиеся смогли прочувствовать выполнение жестов основного словаря.
Потенциальные тренеры – широкий спектр, не только логопеды, дефектологи, психологи, но и врачи, а также те, кто занимается спортом с детьми с особенностями или учит с ними иностранные языки. И, конечно, родители. В последней группе у меня учились муж с женой из города Снежинска Челябинской области. На практическом занятии на примере их сына мы составили план введения языковой программы Макатон в жизнь семьи. Хочется отметить, что порой специалисты приезжают учиться Макатону не по направлению из школы, а по собственной инициативе.
Не все из тех, кто прошел обучение, стали активными распространителями по разным причинам. Кто-то учился из любопытства, кто-то – только для того, чтобы работать с собственным ребенком. Они не имеют права давать полный объем и обучать тренеров, но прийти в класс и дать необходимые понятия могут.
– Последний вопрос: о чем мечтают тренеры Макатона в России?
Мечта – это чтобы в расширенном («Ресурсном») словаре было 11 тысяч понятий, как в Великобритании. Сделать отдельные словари про сексуалитет, горевание, садоводство, одежду. И, конечно, хочется словарь про права. В Великобритании в какой-то момент правительственные структуры обратились в The Makaton Charity с просьбой: «Сделайте нам, пожалуйста, инструкцию по участию в выборах для носителей языковой программы Макатон».
Екатерина Лебедева – логопед, дефектолог, ведущий специалист Центра лечебной педагогики «Особое детство». В течение 7 лет делится знаниями и опытом в области альтернативной и дополнительной коммуникации (АДК) в рамках семинаров, тренингов, курсов повышения квалификации, профлабов. Участник медиапроектов по изменению отношения к использованию АДК в России. Региональный тренер языковой программы Макатон в России.
Фото: Екатерина Мурадян, Ольга Макаруша
Источник: www.miloserdie.ru
Что такое программа макатон
Уже несколько лет я работаю с людьми с ограниченными возможностями: аутизм, эпилепсия, необучаемость, синдром Дауна. Чтобы быть полноценным сотрудником, нужно пройти много тренингов и многому научиться. Одним из важных моментов является умение общаться с подопечными, умение построить с ними доверительные рабочие отношения. Однако не все мои подопечные умеют свободно разговаривать, и часто нужно учить язык жестов параллельно с английским. И тут на помощь приходит Макатон.
Что такое Макатон?
Макатон (Makaton) — это упрощенный язык глухонемых, основанный на британском жестовом языке (British Sign Language). Упрощенный в том смысле, что там нет жестов для выражения английской грамматики как таковой. То есть если вы вслух произносите «Я пошла и купила молоко», то жестами вы показываете «Я в прошлом идти и купить молоко». Таким образом, действие в прошлом вы показываете отдельным знаком — ставите все предложение в прошедшее время одним словом, не спрягая каждый глагол. То же самое с артиклями — их в жестах просто нет.
Изначально языку Макатон учили взрослых, а потом и детей с ограниченными умственными возможностями, чтобы можно было понять друг друга и договориться. Ведь можно жестом показать «пить», вместо того чтобы стучать кружкой по столу.
Зачем нужен Макатон?
С недавнего времени в Великобритании Макатон стали вводить в телевизионные программы для детей, где веселый клоун учит детей этому языку. Есть ли от этого польза? Нужно ли детям знать или хотя бы понимать Макатон? Что он дает, кроме самого умения пользоваться языком Макатон?
Я считаю, что любая моторика помогает развивать речь. И когда жесты и слова совпадают, это способствует формированию лучшего произношения и продуманного порядка слов. Проговаривается только необходимая информация, и время тратится только на продуктивное общение, а не на болтовню. Из речи уходит то, что мы называем «литьем воды», общение происходит по делу.
Макатон — тоже язык. И когда изучение английского языка накладывается незаметно на язык жестов во время игры и познавательной деятельности, один процесс привязывается к другому, и мы получаем два языка в одном. Более того, некоторые дети начинают раньше жестикулировать, чем говорить, таким образом, процесс понимания друг друга налаживается раньше, особенно с детьми с аутизмом.
Люди воспринимают новую информацию по-разному: зрительно (визуалы), на слух (аудиалы), по ощущениям (кинестетики). Эта теория не нова, ее можно найти как в пособиях для преподавателей и студентов, так и в Интернете. И если вы или ваш ребенок ближе к кинестетикам, то Макатон вам очень поможет в изучении английского, так как каждое новое понятие будет закреплено действием — жестом.
Кроме того, Макатон также существует в схематических картинках. Каждому жесту соответствует свой очень простой черно-белый символ. Причем многие символы можно понять, даже не зная Макатон. Они могут использоваться для подкрепления речи или для предоставления кому-либо зрительной информации. Это очень хорошо работает с маленькими детьми, которым сложно выбрать что-то одно на слух или трудно удержать в голове сразу несколько вариантов: можно показать несколько схематических картинок и дать время их все рассмотреть и осознать, прежде чем сделать выбор.
И если черно-белые схемы языка Макатон используются чаще всего именно при работе с людьми с ограниченными возможностями, то жесты Макатон продолжают набирать популярность. И не зря. Изучение языка жестов, хоть и очень простого, способствует разностороннему развитию мышления и координации.
Также я заметила, что при использовании языка Макатон речь становится продуманной, более структурированной, внятной. Это потому, что при использовании языка жестов мы мысленно анализируем и приводим в порядок то, что хотим сказать, а не выдаем все свои идеи вслух до того, как выразить главную мысль. Изучение любого иностранного языка, включая язык жестов, помогает нам не только выучить систему мышления на другом языке, но и лучше узнать себя. При использовании Макатона в качестве вспомогательного инструмента английский язык становится более интересным предметом изучения.
От редакции
Источник: psy.systems
Пойми меня, ты сможешь!
Звучащая речь, жесты и символы – три кита, на которых стоит языковая программа «Макатон». Она как воздух необходима людям с коммуникационными трудностями. В России официальным представителем «Макатон» является Центр лечебной педагогики. Здесь эту программу активно используют со своими воспитанниками, а также обучают ей всех желающих. Корреспондент «Правмира» посетила «Детский садик ЦЛП» и поговорила с Екатериной Лебедевой, ведущим специалистом Центра лечебной педагогики и сертифицированным тьютором языковой программы «Макатон» в России.
Уютный детский садик на первом этаже жилого дома. Совсем не похож на те, что нам услужливо подсовывает память при попытке вспомнить советское детство. В дверях уже стоит ведущий специалист Центра лечебной педагогики Катя. Мы идем на занятие кратковременной группы ЦЛП «Детский сад», заранее радуясь за детей – в такой домашней атмосфере с ними должно происходить только хорошее.
На стене расписание, с которым то и дело сверяются воспитанники, радостно переворачивая карточки с теми делами, которые уже сделаны. Сейчас по плану мастерская, и ребята с двумя другими воспитателями идут на кухню сами готовить блинчики для перекуса.
Екатерина Лебедева, логопед, ведущий специалист ЦЛП, сертифицированный тьютор языковой программы Макатон в России
– Мне кажется, у ЦЛП столько друзей среди известных людей, что про вас уже все знают. Особенно после краудфандингового ролика с участием Ивана Урганта.
– В Москве многие о нас слышали, это правда. Примерно 8 лет назад, когда, мягко говоря, изменилась грантовая система, мы вынуждены были выйти на открытый благотворительный рынок. До этого мы намеренно избегали публичности. Вот мы объявляем о сборе средств, и у нас тут же увеличивается очередь на прием. В ЦЛП всегда очередь из тех, кто ждет первичный прием.
– Большая сейчас очередь?
– Сейчас ждут очереди на первичный прием больше 500 человек, и это только из Москвы и Московской области – а еще очень много из других городов. Очередь неоднородна. Например, малышей до 2-х лет стараемся смотреть быстрее.
– С какими особенностями вы работаете?
– Спектр очень широкий. С эпилепсией, генетическими синдромами, двигательными проблемами, эмоционально-волевыми, ментальными особенностями и очень часто с комбинированными проблемами.
Скажем, если человек не видит, то в России есть организации, которые ему помогут. А вот если он не видит и не ходит, да еще и не проявляет интереса ни к чему, то тогда это к нам.
Кроме того, это не всегда люди, имеющие официальную инвалидность, но которые находятся в пограничном сегменте. У нас есть и паллиативные воспитанники.
ЦЛП устроен так: сначала ребенок проходит первичный прием, где его смотрят специалисты, подобранные исходя из особенностей ребенка. На первичном приеме родители получают рекомендации, как заниматься с ребенком дома, какая есть специализированная литература, какие существуют организации недалеко от них.
Если родители хотят заниматься именно в ЦЛП, то часто они попадают еще в одну очередь – уже на занятия. В последнее время в ЦЛП практикуется консультативное ведение – чтобы родители не теряли время, пока стоят в очереди на постоянные занятия, они могут приезжать раз в месяц и получать очередные рекомендации. Потом ребенок получает направление на занятия, сначала индивидуальные, а затем, по мере готовности, и групповые. Занятия в группе длятся от 1,5 до 3 часов, где происходит активная смена занятий и сред.
В «Детском садике ЦЛП» ребята сами вместе с воспитателями пекут блины
В этот момент из кухни доносится запах первого блинчика, который, как водится, получился комом. Громыхание кастрюль, радостные голоса – ребята снова замешивают тесто. Сейчас в их группе всего семеро, но будет добор до 10-12. «Детский сад ЦЛП» – интегративный проект, то есть в нем обычные и особые дети занимаются вместе. По нормам в такой группе должно быть не больше трех детей с особенностями.
– Катя, я поняла про очередь из особых детей. Но кто эти обычные дети, без которых, собственно, не будет никакой интеграции?
– Одна из категорий, ради которой существует «Детский садик» – это братья и сестры наших воспитанников. Часто им тоже необходимы поддержка и адаптация. Приятно, что к нам также обращаются семьи, которым просто близки наши идеи, которые хотят, чтобы их дети росли и воспитывались в интегративной семье.
Конечно, не все желающие могут оплачивать занятия полностью. Если у семьи есть материальные трудности, то нужно собрать все необходимые документы, и ЦЛП, обращаясь к друзьям и партнерам с просьбой о поддержке, включает эту семью в благотворительную программу.
«Детский сад» – один из многих проектов Центра лечебной педагогики. Он лишь частично финансируется за счет оплаты занятий самими родителями, большая часть средств – гранты и пожертвования. Мы постоянно ищем возможность помочь таким семьям: обращаемся в органы власти, в фонды, компании, к частным лицам, чтобы всем вместе помочь родителям в оплате необходимых развивающих занятий для их детей. Деньги идут на зарплаты и начисления педагогам, коммунальные платежи за здание, покупку игрушек, развивающих игр, других необходимых для занятий материалов. Помочь проектам ЦЛП можно на нашем сайте.
Время для сказки
– То есть главная идея – передать всех в обычную образовательную систему?
– Да. Наша группа – это очень безопасное пространство, где в первую очередь происходит подготовка к обычному детскому саду. Дети учатся взаимодействовать, играть вместе, соблюдать правила. Чтобы потом можно было спокойно себя чувствовать и в группе из 30 человек.
Другое дело, что раньше мы вынуждены были расти вместе со своими особыми воспитанниками, потому что столкнулись с ситуацией, что отдавать-то было, собственно, некуда. Сейчас ситуация более-менее благополучная и из ЦЛП дети уходят в школы, а у нас остаются как в группе поддержки.
– Мы говорим об обычных школах или о специализированных? Сейчас хоть и активно продвигают идею инклюзии, непонятно, как это работает на практике.
– Мы говорим о тех и о других. О полноценной инклюзии в каждой школе говорить пока рано, хотя бывают и удачные варианты.
Видимо, блинчики наконец-то приготовлены и съедены, потому что ребята прибежали к расписанию. Карточка с обедом переворачивается, дальше по плану театр. Устанавливаются декорации, нас оттесняют в другую комнату.
– Вот это расписание – очень важная штука. Оно дает ощущение уверенности, безопасности, контроля над ситуацией. Это очень часто снимает просто все приступы агрессии, корректирует поведение. Расписание работает не только с особыми детьми, но и вообще со всеми.
– Я вот терпеть не могу режимы и графики.
– Подожди, это же не жесткая штука – написано и ни шагу в сторону, нет. Режим не отменяет пластичности. Просто есть план дня, человек привыкает к этим карточкам, спокойно может поменять их местами или убрать что-то. Это план, который обеспечивает предсказуемость и уверенность.
– Давай поговорим о том, чем еще ты непосредственно занимаешься. Речь?
– Нет, не речь, а коммуникация. Это очень важно, что именно коммуникация. Общение.
– Коммуникация.
– Понимаешь, есть множество видов коммуникации. Ты видишь девушку в пышном белом платье и считываешь знак, что это невеста. Или младенец напрягается, кряхтит и краснеет, ты можешь это понять и интерпретировать. Например, ребенок постарше на все говорит «ба», но одно «ба» – ботинок, другое «ба» – бабушка, а третье вообще ничего не значит. Все это послания, которые можно дешифровать.
В ситуации, когда человек не может по какой-то причине пользоваться звучащей речью, используется альтернативная дополняющая коммуникация. Если говорить о языковой программе «Макатон», то мы дополняем звучащую речь жестами и символами. Я выбрала для работы Макатон именно потому, что система соединяет в себе несколько модальностей.
Я могу включать в коммуникацию все три модальности, а человек отвечает мне на той, которая доступна ему.
– Объясни, чем Макатон отличается от языка глухонемых – русского жестового языка (РЖЯ)?
– Макатон использует жесты национального жестового языка, но упрощенные. Национальный жестовый язык – это очень сложная система, со своей лексикой, грамматикой. Он создавался с опорой на некий социокультурный опыт, то есть опирается на иконические жесты, характерные для всего сообщества. Русский жестовый язык относится к европейской группе, он был создан на базе французского, но в них лишь небольшое количество жестов совпадает.
Жест программы Макатон, обозначающий телевизор
– Насколько отличается? Например, как русский и украинский?
– Нет, существенно больше разница.
– Тогда, получается, и русский Макатон отличается от британского?
– Мы с 2008 года занимаемся созданием русскоязычной версии языковой программы «Макатон». (ЦЛП является эксклюзивным представителем «Макатон» в России. – Прим.ред.) Мы говорили с Маргарет Уокер, основателем Макатона, и предлагали ей сначала пригласить филологов и лингвистов, чтобы они составили нам основной словарь, опираясь, например, на частотность употребления слов.
Но Маргарет сказала «нет». По ее мнению, словарем должны заниматься специальные педагоги с соответствующим опытом работы. И мы потом поняли всю правильность ее взгляда. Конечно, мы потом все перепроверили, обращались и к лингвистам, и к филологам, чтобы словоформы были верными. Но основа перевода – наша.
– Можешь привести пример, что есть у нас в Макатоне, чего нет там?
– В русскоязычную версию «Макатон» вошло значительно больше слов, обозначающих продукты питания. За еду мы боролись не на жизнь, а на смерть. Слов, обозначающих игрушки, мы просили больше. У нас, например, в основной словарь «овца» не входит, а в Великобритании без «овцы» никуда. Зато у нас есть в основном словаре «баня».
Мы работали с экспертами русского жестового языка, чтобы найти нужный жест. Потом рисовали символ – веник и бочку – согласовывали его с создателями системы. Они очень следят за единообразием, в России за это ответственность лежит на нас с моей коллегой Анной Кибрик.
– Много сейчас в России носителей этой языковой программы?
– Пока счет идет на сотни, даже не на тысячи. В основном это родители, волонтеры детских домов интернатов и филологи. Мы только в самом начале пути, в России было только две большие конференции по альтернативной и дополнительной коммуникации. Но мы постоянно учим специалистов в регионах.
У нас перед глазами есть пример, который является нашей мечтой – это Великобритания. Там даже в аэропорту можно встретить символы «Макатон». Компании сами обращаются для обучения своих сотрудников. Например, медики, стоматологи просят создать инструкции, обучить, чтобы можно было общаться с пациентами-носителями языковой программы «Макатон». В Британии Макатоном владеют и многие чиновники, и сотрудники магазинов.
– А сложно выучить? Это как второй иностранный?
– Это дополнительное средство. Иностранный язык ты используешь вместо, а Макатон именно дополняет. Освоить Макатон можно за несколько дней. Но пока это возможно, только если прийти учиться к нам.
– То есть можно взять и всех сотрудников школы или супермаркета, например, за выходные обучить Макатону?
– Можно. Но есть нормы обучения – в группе должно быть не более 12 человек, иначе нельзя гарантировать качество воспроизведения жестов. Сейчас мы ведем переговоры и, возможно, будем учить целый штат одной московской спецшколы.
– Есть какие-то трудности с Макатоном, подводные камни?
– Знаешь, главная проблема, с которой мне пришлось столкнуться, – родители боятся, что, используя жесты и символы, ребенок не заговорит. И напрасно. Звучащая речь всегда вытесняет остальное, это доказано. Ведь Макатон не исключает звучащую речь, это очень важная особенность, все проговаривается.
На стене с расписанием переворачивается последняя карточка – гулять и по домам. Катя раскладывает на столе ватманы с разными картинками и символами. Это материалы, которые остались с прошлого обучающего тренинга. Она всегда приносит эти листы своим воспитанникам, как будто это письмо с тайным посланием, которое нужно расшифровать.
– Я бы хотела знать Макатон. Мне кажется, это снимает огромное напряжение и страх с меня как с обывателя. Вот встречаю я в автобусе особого ребенка или взрослого и теряюсь. В том числе потому, что я не знаю, как говорить, как общаться.
– Это точно. Вообще, чем больше людей в популяции будет готово к средствам дополнительной коммуникации и спокойно к ним относиться, тем больше будет шансов на интеграцию у непосредственных пользователей этой коммуникации. Нам всем есть куда расти. У Макатона очень много перспективных направлений. В Великобритании и во многих других странах уже появился «Бэби Макатон».
Это группы, которые возникли как мода на «развивашки», это позволяет профилактировать многие нарушения, в том числе речевые. Другой сегмент – пожилые люди, люди с деменцией, травматики, люди после инсульта.
Беседовала Евгения Корытина
Фото: Ольга Макаруша
СПРАВКА:
Макатон – это уникальная языковая программа с использованием жестов, символов и звучащей речи, помогающая людям с коммуникативными трудностями общаться. Использование жестов делает коммуникацию возможной для людей, у которых отсутствует речь или речь которых неразборчива. Символы могут помочь общаться тем, кто не может жестикулировать или предпочитает графическое выражение речи.
Это очень гибкая программа, которая может быть адаптирована под нужды каждого конкретного пользователя и применяться на подходящем для него уровне. Разработана она была в Великобритании в 70-х годах ХХ века логопедом и дефектологом Маргарет Уокер. Сейчас программа широко используется в школах, больницах, социальных службах Великобритании, а также адаптирована в более чем 40 странах мира.
Поскольку вы здесь.
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Источник: www.pravmir.ru