«В середине зимы (1887—1888 годов. — Л. М.), среди работ над «Кн[язем] Игорем» и прочим у меня возникла мысль об оркестровой пьесе на сюжет некоторых эпизодов из «Шехеразады». » — читаем в «Летописи» Римского-Корсакова. Лето 1888 года композитор с семьей проводил в Нежговицах — имении своего знакомого в Лужском уезде Петербургской губернии. Оттуда он писал Глазунову: «Я задумал выполнить во что бы то ни стало затеянную давно оркестровую сюиту на «1001 ночь»; припомнил все, что у меня было, и заставил себя заняться. Сначала шло туго, но потом пошло довольно скоро и, во всяком случае, хотя бы и призрачно, но наполнило мою скудную музыкальную жизнь».
Нерадостный тон письма вызван тем, что 80-е годы были для композитора трудным временем. Росла семья, которую нужно было содержать. Чрезвычайное количество различных обязанностей — профессура в консерватории, исполнение должности помощника управляющего Придворной певческой капеллой, участие в издательском деле М.П.
Римский-Корсаков, Шехеразада, дирижер Валерий Гергиев
Беляева, в концертах РМО, редактирование музыки ушедших из жизни друзей — все это почти не оставляло ни времени, ни душевных сил для творчества. Тем не менее, именно в эти годы им создаются прекрасные произведения, в том числе «Шехеразада», которая стала одной из вершин симфонического творчества композитора. На автографе партитуры сохранились даты написания каждой из четырех частей сюиты: в конце первой части — 4 июля 1888 года, Нежговицы. В конце второй — 11 июля, в конце третьей — 16 июля, в конце всей партитуры — 26 июля. Таким образом, все произведение было написано менее, чем за месяц.
Н. А. Римский-Корсаков
В основу сюиты, посвященной В. Стасову, Римский-Корсаков положил некоторые из арабских сказок сборника «1001 ночь», широко распространенных в разных (как в полном, так и в сокращенных и адаптированных) изданиях. Этот сборник — памятник средневековой арабской литературы, источники которого восходят к персидским сказаниям IX века, окончательно сложился в XV веке, а с XVII века довольно широко распространился на Востоке в списках. В 1704—1717 годах появился его первый перевод на французский язык А. Галла- на. На русский язык перевод с французского издания впервые был осуществлен в 1763—1777 годах. Таким образом, русским читателям уже более ста лет были широко известны сказки, основанные на индийском, иранском и арабском фольклоре, объединенные образом грозного Шахриара и его мудрой жены, дочери султанского визиря Шехеразады.
Партитуре Римский-Корсаков предпослал программу, составленную им самим по началу сборника:
«Султан Шахриар, убежденный в коварстве и неверности женщин, дал зарок казнить каждую из своих жен после первой ночи; но султанша Шехеразада спасла свою жизнь тем, что сумела занять его сказками, рассказывая их ему в продолжение 1001 ночи так, что, побуждаемый любопытством, Шахриар постоянно откладывал ее казнь и наконец совершенно оставил свое намерение.
Много чудес рассказывала ему Шехеразада, приводя стихи поэтов и слова песен, вплетая сказку в сказку и рассказ в рассказ».
Первоначально композитор дал название каждой части: «Море и Синдбадов корабль», «Фантастический рассказ царевича Календера», «Царевич и царевна», «Багдадский праздник. Море. Корабль разбивается о скалу с медным всадником. Заключение», однако нигде не дал указаний, к каким именно сказкам отсылаются слушатели. Впоследствии он решил снять эти дополнительные разъяснения к программе:
«Нежелательное для меня искание слишком определенной программы в сочинении моем заставило меня впоследствии, при первом издании, уничтожить даже и те намеки на нее (программу. — Л. М), каковые имелись в названиях перед каждой частью. »
Следуя пожеланию композитора, исследователи его творчества никогда не занимались уточнениями программы по сказкам «1001 ночи». По свидетельству самого авторитетного исследователя творчества композитора А. Соловцова, «остается неясным, какие же именно эпизоды прославленного издания арабских сказок вдохновили Римского-Корсакова и как, в каких музыкальных образах воплощены они в сюите. <. >Римский-Корсаков вполне обоснованно подчеркивает. что в основу «Шехеразады» легли «отдельные, не связанные друг с другом» эпизоды. Действительно, картины, выбранные Римским-Корсаковым, не объединены общим сюжетом, это не повествование о каком-либо из героев «Тысячи и одной ночи».
Первое исполнение «Шехеразады» состоялось в Петербурге 22 октября (3 ноября) 1888 года в первом из Русских симфонических концертов, состоявшемся в Дворянском собрании под управлением автора.
«Шахерезада». Часть I. Море и Синдбадов корабль.
Пролог сюиты открывается могучими и грозными унисонами, рисующими, как принято считать, образ Шахриара. После мягких тихих аккордов духовых инструментов вступает прихотливая мелодия скрипки соло, поддержанная лишь отдельными арпеджиато арфы. Это — прекрасная Шехеразада.
Отзвучала скрипка, и на фоне мерного фигурационного движения у виолончелей, у скрипок снова появляется начальная тема. Но теперь она спокойна, величава и рисует не грозного султана, а безбрежные морские просторы, непревзойденным певцом которых был автор — моряк, совершивший кругосветное плавание и как никто из композиторов умевший воплощать образы водной стихии.
Вторая тема, звучащая в аккордовом изложении духовых, на миг (всего четыре такта) прерывает мерное движение накатывающихся волн. Нежное соло флейты выдержано в том же движении. Это плавно скользит по волнам корабль Синдбада-морехода. Постепенно поднимается волнение. Вот уже грозно бушует стихия. Сплетаются ранее звучавшие темы, тревожными становятся фигурации струнных.
Картину бури дополняют возгласы духовых, полные отчаяния. Но буря стихает. Повторяется первый раздел части (реприза). В ее заключении тема моря звучит спокойно и ласково.
«Шахерезада». Часть II. Фантастический рассказ царевича Календера.
Вторую часть начинает тема Шехеразады, вслед за которой солирующий фагот исполняет прихотливую восточного склада мелодию, богато орнаментированную, развивающуюся вариационно в тембрах других инструментов. Это рассказ о восточных чудесах, все более взволнованный и увлекающий. Центральный раздел рисует события, о которых повествует рассказчик.
Разворачивается картина битвы, в которой основная тема — бывшая тема султана, теперь потерявшая связь с первоначальным образом. Ритмически острый возглас тромбонов, интонационно сходный с ней, — тема битвы. Батальный эпизод прерывается развернутой каденцией кларнета.
С пронзительным свистом высоких деревянных инструментов, звучание которых перекрывает флейта-пикколо, начинается следующий эпизод: проносится сказочная птица Рух. Повторяется картина битвы, а в заключительном разделе тему царевича Календера прерывают каденции. «Кажется, будто слушатели не могут сдержать волнения и горячо обсуждают описываемые события» (А. Соловцов).
«Шахерезада» — Часть III . Царевич и царевна.
Третья часть в спокойном темпе Andantino quasi allegretto имеет две основные темы: Царевича — лирическую, плавную, танцевального склада с простыми гармониями на выдержанном органном пункте, с внезапно вторгающимися гаммо-образными пассажами, — и Царевны, сходную с первой интонационно, но более оживленную, кокетливую, с характерным сопровождением малого барабана, выбивающего прихотливые ритмические фигуры. Эти темы повторяются, варьируются, обогащаются новыми оркестровыми красками. Развитие прерывает тема Шехеразады, исполняемая скрипкой соло, но и далее продолжается ее рассказ о Царевиче и Царевне, который завершается угасанием звучности и нежным арпеджиато струнных.
«Шахерезада» — Часть IV. Праздник в Багдаде.
Четвертая часть — самая продолжительная и богатая различными образами. Ее вступление — первая тема Пролога, которая здесь вновь меняет свое значение. Это уже не грозный Шахриар и не морские просторы, а радостный сигнал к началу праздника. После генеральной паузы звучит его последний мотив. Снова генеральная пауза.
И капризная, усложненная каденция Шехеразады у солирующей скрипки не в одноголосии, как ранее, а в двухголосии, с аккордами в заключении. Еще более бурно, неистово вступает первая тема. Теперь она звучит более длительно, развернуто. Второе проведение темы Шехеразады также становится более возбужденным (в трех- и четырехголосных аккордах солирующей скрипки).
А далее на остинатном ритме разворачивается картина праздника с различными сменяющими одна другую темами. В общее движение вплетаются и ранее звучавшие темы: мотив из рассказа Календера, мелодия Царевны, воинственный возглас сцены битвы — как будто знакомые персонажи мелькают среди веселящейся толпы. Внезапно, на кульминации праздника, меняется картина: начинается буря.
Еще более грозно, чем в первой части, вздымаются волны. Взвиваются и ниспадают пассажи арф, хроматические гаммы у высоких деревянных. Звучит тема битвы из второй части. Мощный, фортиссимо, аккорд медных духовых, поддержанный гулким звучанием тамтама, рисует момент, когда корабль разбивается о скалу. Успокаивается движение волн, все постепенно затихает.
Задумчиво и спокойно исполняет каденцию Шехеразады скрипка. На пианиссимо у струнных проходит некогда грозная, а теперь смягчившаяся тема Шахриара. И завершает сюиту, возникшая уже не полностью, а отзвуками, постепенно растворяясь в верхнем регистре, тема прекрасной султанши.
Симфоническая сюита «Шехеразада» (Scheherazade, Op. 35) — одно из самых популярных произведений Римского-Корсакова. Она не только исполняется академическими музыкантами, но и пережила много обработок.
В 1926 году Сергей Прокофьев написал фантазию на тему «Шахерезады» для фортепиано.
Известный американский скрипач и композитор Фриц Крейслер (Fritz Kreisler) аранжировал вторую и третью часть сюиты для скрипки и фортепиано, дав этим аранжировкам названия «Восточный танец» и «Арабский шансон».
Fritz Kreisler – « Chanson Arabe ».
Американский музыкант Скип Мартин (Skip Martin) опубликовал в 1959 году джазовую адаптацию «Шехеразады» под названием «Scheherajazz».
Skip Martin – «Scheherajazz» (1959).
Английская рок-группа «Deep Purple» обработала первую часть «Шехеразады» в виде электроорганной композиции «Prelude: Happiness/I’m So Glad», соло на органе Хаммонда исполнил Джон Лорд. Композиция вошла в альбом 1968 года «Shades of Deep Purple».
Deep Purple – «Prelude: Happiness/I’m So Glad» (1968).
Английская группа «Renaissance» записала в 1975 году заслуживающий внимания альбом «Scheherazade and Other Stories», который не базируется полностью на произведении Римского-Корсакова, однако содержит основной мотив из шести нот, который является отсылкой к «Шехеразаде».
Renaissance – «Song of Scheherazade» (1975).
Обработка сюиты входит в альбом «Konvergencie» 1971 года словацкой группы «Collegium Musicum».
Collegium Musicum – «Konvergencie» ( 1971 ).
Симфонический духовой оркестр Мерлина Паттерсона (Хьюстон, Техас, США) создал необычную обработку «Шехеразады» для духовых инструментов, представленную в 2005 году.
Испанская рок-группа «Tako» использовала один из мотивов сюиты для создания своей темы «Víctima del amanecer».
Tako – «Víctima del Amanecer» (1994).
Музыка «Шехеразады» использована в фильмах: «Кавказская пленница», «Русалочка», «Затерянные в гареме», «Синдбад и калиф Багдада», «Барри Линдон», «Нижинский», «Человек в красном ботинке» и многих других.
Фрагмент из четвёртой части сюиты (тема Шахрияра) игрался оркестром на представлении в театре «Варьете», устроенном Воландом и его свитой (роман «Мастер и Маргарита»).
Воланд в театре «Варьете».
«Шахерезада» — популярная тема для соревнований по фигурному катанию. Американский фигурист Эван Лайсачек использовал «Шахерезаду» в своей произвольной программе и выиграл золотую медаль на зимних Олимпийских играх 2010 года в Ванкувере. Музыка из «Шехерезады» использовалась в церемонии закрытия Зимних Олимпийских Игр в Сочи в 2014 г.
«Шехеразада» — Илзе, Андрис и Татьяна Лиепа, Виктор Ерёменко, Гулам Поладханов, Игорь Мозжухин, Татьяна Генкель, Мария Комарова.
В 1910 году Мишель Фокин создал на музыку Римского-Корсакова, поразивший своей чувственностью, балет «Шехерезада» для сезона «Русские балеты» в Париже. Главные партии исполнили Ида Рубинштейн и Вацлав Нижинский. 5 января 1993 года Изабелла Фокина и Андрис Лиепа поставили в России новую версию балета с декорациями Анны и Ильи Нежных, вдохновленных Бакстом. Зобейде танцует Илзе Лиепа, а Шахрияра — Андрис Лиепа. Балет официально вошел в репертуар Мариинского театра 26 мая 1994 года.
Источник: german121german.blogspot.com
Симфоническая сюита «Шехеразада»
Оригинальное и вместе с тем опирающееся на русские классические национальные традиции. Написал в течении месяца. Называл сюитой, но все части связаны программным замыслом и общим тематическим материалом. Кроме того масштабы и сонатная форма в трёх частях не вяжутся с жанром сюиты.
Есть программа – краткое введение, в первой редакции каждая часть имела подзаголовок, который затем был убран, чтобы музыка сама создавала художественный образ. Программа не дошла, но общий замысел и его детали известны из высказываний в «Летописи» — это отдельные, не связанные друг с другом эпизоды и картины «Тысячи и одной ночи»: «Море и Синдбадов корабль», «Рассказ Календера-царевича», «Царевич и Царевна», «Праздник в Богдаде и корабль, разбивающийся о скалы». Четыре части связаны общими темами, каждый раз они соответствуют различным образам, действиям, картинам.
«Шехеразада» открывается вступлением. Это пролог, за которым следуют 4 самостоятельные волшебные повести. 2 темы вступления связаны с обликом Шахриара и Шехеразады: мощный унисон, суровый и величественный (грозный султан) после протяжных фантастических аккордов и узорчатая нежная мелодия скрипки представляет рассказчицу.
По словам Б. Асафьева это «русская музыка о Востоке». Орнаментальный рисунок от восточных наигрышей и напевов, использование дорийского лада.
I часть посвящена картине моря, по которому плывёт Синдбадов корабль. Г. П. рисует безбрежные морские просторы. Это первая тема вступления, но она утратила грозный облик и звучит спокойно, величаво. В сопровождении как бы перекатываются океанские волны. Появление «интонационного ядра» темы во вступлении облегчает восприятие её дальнейшего развития.
Трансформация отдельных тема и мотивов не только цементирует форму, но и подчёркивает волшебный колорит повествования, «чудесность» событий. Изложение Г. П. – пример корсаковского секвенционного развития (многократно повторяется, но нет впечатления однотонности). Динамизируется то расширением до пяти тактов (повторение в 5 такте восклицаний оркестра), то «сжатием» темы.
1-я П. П. – прозрачные аккорды дерева. Ощущение спокойствия создаётся равномерным движением и простой гармонизацией (трезвучия). Возникает картина неторопливо движущегося корабля (задумчивый напев флейты на фоне волнообразного сопровождения).
2-я П. П. – видоизменённая тема Шехеразады. Вначале звучит спокойно, но вскоре начинается буря, «вздымаются могучие волны», с «беляками морской пены на хребтах». После краткого перехода – грозное звучание Г. П. у тромбонов, тубы, начинается реприза. Здесь нет спокойствия экспозиции. Разбушевавшаяся стихия вот-вот проглотит корабль Синдбада.
Г. П. сплетается со 2-й П. П. Начало репризы несёт на себе функции отсутствующей разработки. Картинно-повествовательный принцип не требовал интенсивного развития. Появление 1 П. П. говорит о том, что буря стихает, далее экспозиция повторяется без существенных изменений, во 2 П. П. снова поднимается буря, не достигшая прежней силы. В заключении тема моря звучит ласково и нежно у флейты, гобоя, скрипок, затем снова появляется тема корабля.
Контраст присущий симфоническим сочинениям Римского-Корсакова ярко выражен в Iчасти: вступление, 2 темы, между вступлением и Allegro, между эпизодами, темами.
II часть – образец мастерского вариационного развития (в Iчасти — секвентность). Содержание – рассказ Календера-царевича. В сказке говорится о том, как в один из богдадских домов пришли 3 одноглазых календера и каждый рассказывал историю о том, где лишился глаза. Все они были в монашеской одежде, чтобы скрыть своё царское происхождение.
Здесь 2 рассказчика: Шехеразада и Календер, повествующий о фантастических эпизодах. Римский-Корсаков вплетает «сказку в сказку».
3-хчастная форма открывается темой Шехеразады из пролога, далее солирующий фагот «неторопливым говорком» излагает основную тему – прихотливо рифмованную, речитативного склада (отдалённое сходство с темой Шехеразады). Это рассказ о восточных чудесах. Колорит Востока в орнаментах мелодии, выросших из неё каденциях, кварто-квинтовых звучаниях.
Тема развивается вариационно. Мелодия почти не меняется, главное – новые оркестровые краски. От фагота переходит к гобою, скрипкам, затем к дереву и меди. С каждой вариацией нарастает звучность и ускоряется темп. В конце каждой вариации мотив, выросший из темы Календера.
Постепенно они вырастают в каденции орнаментального типа.
Центральный раздел рисует чудесные события – картина битвы с двумя основными темами: одна – видоизменённая тема Шахриара, не имеющая связи с этим образом, другая – фанфарный возглас, тема битвы. Их развитие рождает батальную картину. Сцена битвы прерывается каденционным мотивом у кларнетов. Он передаёт изумление слушателей.
Новый эпизод – проносится сказочная птица Рухх (флейта). И снова картина битвы с каденцией фагота.
Заключительный раздел – варьируется основная тема, орнаментальные каденции. Музыкальные образы IIчасти обильны, красочны, контрастны и как противовес в IIIчасти Царевич и Царевна. Римский-Корсаков избегает резких контрастов. Господствует светлый лирический тон.
III часть – сонатная форма без разработки. Здесь 2 музыкальные мысли с восточным колоритом. 1 тема – нежная, лирическая мелодия восточной окраски, 2 более оживлённая, грациозная. Тема Царевича – песня, тема Царевны – томная пляска. Характер подчёркивает инструментовка. 1-ю тему поют струнные, затем дерево; 2-ю все ударные вместе с деревом.
Реприза повторяет темы в варьированном виде, оркестр колоритнее, первая тема прерывается темой Шехеразады, она звучит у арпеджированных аккордов скрипки, подчёркивая, что основная рассказчица Шехеразада.
Финал – самая сложная по строению и обилию образов часть сюиты. Широко развитая сонатная форма, можно рассматривать как рондо-сонату с дополнением – заключение всей сюиты. Во вступлении звучит 1-я тема пролога, радостная, возбуждённая, она вводит в атмосферу праздника. Дважды её прерывает тема Шехеразады. Возникает картина праздника в Багдаде (Vivo).
Главное – острый ритм, который скрепляет темы из предшествующих частей. Лаконичный зажигательный мотив – Г. П., изложенная с камерной лёгкостью и прозрачностью, но звучность нарастает, и она вливается в 1-ю П. П., которая звучала в сцене битвы II части. 2-я П. П. – отголоски темы Календера, здесь же есть каденционный мотив. 3-я П. П. – тема Царевны из III части. Во 2-й и 3-й побочных сопоставлены два арифметически равных размера: 3/8 и 6/16, в 3-й П. П. они звучат одновременно: «тарантельная ритмика сопровождения 6/16 хорошо оттеняет плавность движения мелодии Царевны (3/8)».
В разработке проходят изменённая тема Шахриара и воинственный возглас из сцены битвы (на празднике появляются знакомые лица). В репризе и коде разгорается веселье, но нарастает тревога. Тема битвы приобретает угрожающий характер, а тема праздника создаёт впечатление мрачной стихийной силы. В момент кульминации – смена картин. Вздымаются волны, начинается ураган.
Морская буря из Iчасти более грозная. Могучий аккорд оркестра зловещим ударом там-тама и корабль разбивается о скалу. Буря стихает, и тема моря звучит печально, сожалея о погибших моряках. Как воспоминание об отважных путешественниках звучит тема корабля. Римский-Корсаков отступает от рассказа Шехеразады, где корабль благополучно возвращается в Багдад.
В кратком эпилоге темы поменялись местами Мелодия Шехеразады поднимается к вершине и на фоне этого высокого звука проходит смягчённая, потерявшая свои грозные черты тема Шахриара.
Нет ни одной подлинной восточной темы. По египетскому радио каждый вечер передают одну из сказок в сопровождении музыки Римского-Корсакова. Не менее связана с русским эпосом. В ней не только изумительная живописность. Чарующий облик восточной красавицы перекликается с обаятельными женскими образами опер (Волхова, царевна-Лебедь).
IIIчасть покоряет светлым чувством любви. Картина моря в Iчасти и финале – непревзойдённые «марины», в них величие и красота природы. Музыка полна подлинной поэзии.
Источник: helpiks.su
World of Art
«В середине зимы (1887—1888 года. — Л. М.), среди работ над «Кн[язем] Игорем» и прочим у меня возникла мысль об оркестровой пьесе на сюжет некоторых эпизодов из «Шехеразады». » — читаем в «Летописи» Римского-Корсакова. Лето 1888 года композитор с семьей проводил в Нежговицах — имении своего знакомого в Лужском уезде Петербургской губернии.
Оттуда он писал Глазунову: «Я задумал выполнить во что бы то ни стало затеянную давно оркестровую сюиту на «1001 ночь»; припомнил все, что у меня было, и заставил себя заняться. Сначала шло туго, но потом пошло довольно скоро и, во всяком случае, хотя бы и призрачно, но наполнило мою скудную музыкальную жизнь».
Нерадостный тон письма был вызван тем, что 1880-е годы стали для композитора трудным временем. Росла семья, которую нужно было содержать.
Чрезвычайное количество различных обязанностей — профессура в консерватории, исполнение должности помощника управляющего Придворной певческой капеллой, участие в издательском деле М. П. Беляева, в концертах РМО, редактирование музыки ушедших из жизни друзей — почти не оставляло ни времени, ни душевных сил для творчества. Тем не менее, именно в эти годы Римским-Корсаковым были написаны прекрасные произведения, в том числе и «Шехеразада», которой суждено было стать одной из вершин симфонического творчества композитора. На автографе партитуры сохранились даты написания каждой из четырех частей сюиты: в конце первой части — 4 июля 1888 г. Нежговицы. В конце второй — 11 июля, в конце третьей — 16 июля, в конце всей партитуры — 26 июля.
В основу сюиты, посвященной В. Стасову, Римский-Корсаков положил некоторые из широко распространенных арабских сказок сборника «1001 ночь». Этот сборник — памятник средневековой арабской литературы, исток которого восходит к персидским сказаниям IX века — окончательно сложился в XV веке, а с XVII века довольно широко распространился на Востоке. В 1704—1717 годах появился первый перевод сборника на французский язык А. Галлана. Русский перевод с французского впервые был осуществлен в 1763—1777 годах. Таким образом, русским читателям уже более ста лет были широко известны сказки, основанные на индийском, иранском и арабском фольклоре, объединенные образом грозного Шахриара и его мудрой жены Шехеразады.
Следуя пожеланию композитора, исследователи его творчества никогда не занимались уточнениями программы. По свидетельству самого авторитетного исследователя творчества композитора А. Соловцова, «. остается неясным, какие же именно эпизоды прославленного издания арабских сказок вдохновили Римского-Корсакова и как, в каких музыкальных образах воплощены они в сюите. <. >Римский-Корсаков вполне обоснованно подчеркивает <. >что в основу «Шехеразады» легли «отдельные, не связанные друг с другом» эпизоды <. >Действительно, картины, выбранные Римским-Корсаковым, не объединены общим сюжетом и не являются повествованием о каком-либо из героев «Тысячи и одной ночи».
В 1910 году, готовя второй Русский сезон в Париже, Сергей Дягилев решил воспользоваться «Шехеразадой» для постановки балета Михаилом Фокиным (1880—1942), уже ярко проявившим себя на протяжении нескольких лет и ставшим постоянным хореографом Русских сезонов. Либретто создавалось совместно Александром Бенуа (1870—1960), художником, критиком, одним из лидеров «Мира искусства», Дягилевым и Фокиным. Однако на афише спектакля, премьера которого состоялась 4 июня 1910 года в парижской Grand Opera, автором либретто был назван Бакст, художник спектакля. Это вызвало возмущение Бенуа, но на его упреки Дягилев ответил просто: «Надо было дать что-нибудь Баксту. У тебя «Павильон Армиды», а у него пусть будет «Шехеразада»».
Балет в блестящем исполнении дягилевской труппы имел колоссальный успех. Его хореография была основана на сложных движениях нескольких групп танцоров, в которые вплетались индивидуальные па.
В кульминации — сцене оргии — все группы соединялись в одну, внезапно останавливались, а затем движение резко ускорялось, «словно для того, чтобы распутать это сплетение человеческих тел», — вспоминал один из помощников Дягилева. Роль Зобеиды, предназначавшаяся для Иды Рубинштейн, внешность которой удивительно подходила для воплощения роковых восточных красавиц, отличалась минимальными движениями.
Все складывалось из отдельных поз, жестов, поворотов головы. Роль Золотого раба исполнял Нижинский — уникальный танцор, отличавшийся удивительной гибкостью, высочайшим прыжком, во время которого он словно парил в воздухе. По словам Фокина, Нижинский «напоминал первобытного дикаря. всеми своими движениями.
Это — полуживотное-получеловек, похожий то на кошку, мягко перепрыгивающую громадное расстояние, то на жеребца с раздутыми ноздрями, полного энергии и от избытка силы перебирающего ногами на месте». Бенуа также оставил свое впечатление: «полукошка-полузмея, дьявольски проворный, женоподобный и в то же время страшный». Марсель Пруст, побывавший на премьере, сказал: «Я никогда не видел ничего более прекрасного».
В последующие годы предпринимались и другие попытки балетного воплощения этой музыки, как в четырех картинах (Москва, балетмейстеры Л. Жуков, позднее В. Бурмейстер), так и в четырех актах (Ленинград, балетмейстер Н. Анисимова). В разных вариантах, поставленная разными балетмейстерами «Шехеразада» шла во многих городах СССР, однако подлинной классикой жанра осталась первая постановка Фокина, которая периодически возобновляется на разных сценах.
Сюжет
В шахском гареме Зобеида пытается умилостивить мужа. Но Шахриар мрачен: приехавший к нему брат Земан, правитель Персии, уверяет, что жены шаха неверны. Зобеида вновь пытается смягчить сердце повелителя, но он непреступен и бросает вокруг подозрительные взгляды. Танец трех альмей не в силах отвлечь Шахриара от тяжких дум. Он объявляет, что отправляется на охоту.
Зобеида умоляет его остаться, но шах со свитой удаляется. Обитательницы гарема упрашивают главного евнуха впустить в гарем их любовников — негров. Внезапно вернувшийся Шахриар застает жен, развлекающихся с любовниками. Его янычары кривыми саблями режут жен и рабов. Зобеида молит оставить ей жизнь, но, получив отказ, убивает себя.
В наступившей тишине рыдает шах.
Музыка
В «Шехеразаде» проявились лучшие качества творчества Римского-Корсакова: яркая характеристичность образов, блестящее владение всем разнообразием оркестровых красок, точность и выверенность формы.
Первая часть с ее могучими и грозными унисонами, прихотливой мелодией скрипки соло и образами водной стихии — увертюра спектакля.
Вторая часть с восточного склада мелодиями, развернутой каденцией кларнета, звучит в начале балета. Четвертая часть (третья выпущена) — самая продолжительная, с капризной, усложненной каденцией, бурными, неистовыми пассажами, воинственными возгласами и грозными звучаниями из второй части — основа сцены расправы. Но все постепенно затихает.
Задумчиво и спокойно исполняет каденцию скрипка. На пианиссимо у струнных проходит смягчившаяся тема Шахриара. В последний раз отзвуками, постепенно растворяясь в верхнем регистре, завершает сюиту прихотливая скрипичная тема.
Источник: worldartdalia.blogspot.com